Почувствовав взгляд, Антон поднял голову:
— Читал? «Стопятидесятилетие восстания хитай-кипчаков»…
Название газетной статьи ни о чем не говорило Денисову.
— …В правление эмира Хайдара. Между прочим, тема моей дипломной. Интереснейшая эпоха…
«А что ты сам, Денисов? — Он снова поднялся к окну. — Какая на тебя надежда? Завод координатно-расточных станков. Северный флот. Потом милиция. Три года на вокзале. Учеба на юрфаке заочно, еще, правда, дружба с корифеями МУРа — с Кристининым и Горбуновым. А в общем, обольщаться не приходится…»
Впрочем, коллектив транспортной милиции на юбилейном «Голубом огоньке» уголовного розыска в Ленинграде представляли двое — генерал Холодилин и он, Денисов.
Вошел Шалимов; бригадир был без очков, по-домашнему, в розовой тенниске.
— Станция Заново, — объявил он бодро, — девять часов пятьдесят минут московского. Остановки не имеем. Кстати, с Занова значимся не сто шестьдесят седьмым, а сто шестьдесят восьмым.
Дополнительный незаметно повернул на восток.
— Пора передать объявление, — Антон отложил статью про хитай-кипчаков. — Может, кто-то видел или знает…
— Не рано? Десяти еще нет. Новость у меня. — Шалимов выглянул в коридор. — Пятых! Галя! Иди сюда!
Проводница, голоногая, в кожаной юбочке, ростом не ниже Антона, шагнула в купе.
— Такое дело, — он перевел дух, — у нее в тринадцатом вагоне пассажир пропал.
«Вот оно!» Денисову вспомнилось бледное со следами войны лицо каширского линотделения.
Проводница потупилась.
— Почему вы раньше не проверили? — Антон закурил в сердцах. — Это ведь важно! Уот!
— Взяла у них билеты на посадке, — голос у Пятых оказался густой. Место двадцать третье, восьмое купе… Я всегда на посадке беру. Ночь и вообще, — она огладила волнистые края юбки. — Утром пошла с чаем — купе закрыто. Думала, они в ресторане…
Антон удивился:
— Они?
— Ну этот пассажир!
— Так.
— А их нет.
Шалимов оглянулся на Денисова. Он еще раньше понял, что лейтенант в штатском и капитан в милицейской форме, едущие с поездом, специализируются, так сказать, по разным ведомствам.
— С соседями по купе разговаривали? — спросил Денисов.
— Они одни ехали.
— Купе и сейчас закрыто?
— Мы открыли… Потом опять заперли… Портфельчик их на месте.
— Можете описать приметы? Молодой? В чем одет?
— Не молодой. — Пятых подумала: — Трохи пожила людына! Может, придет? — Она поправила прическу. — Бывает, возьмут билеты в разные вагоны, а едут где-нибудь в одном…
Перед Мичуринском поезд то и дело останавливался: Раненбург, Богоявленск, Хоботово.
