Потом мода на великанов пропала, и на смену им пришли лилипуты. Например, в 1909 году в Париже демонстрировались 200 лилипутов обоего пола от 18 до 62 лет. Рост самого маленького оказался всего около полуметра.
Но как уже говорилось, наибольшее любопытство вызывали уроды: люди, родившиеся без рук и ног, с лицами, напоминающими звериные морды, сверхтолстые и сверхволосатые. К примеру, безрукий художник Дюкорне поражал зрителей тем, что, зажав кисточку между пальцами своей короткой ноги, рисовал отличные портреты.
Уродов показывали не только в паноптикумах, но и отдельно — на эстрадах, в цирках, а то и просто возили по городам и деревням. Кто читал очерк В.Г. Короленко «Парадокс», запомнил, наверное, описанную там демонстрацию безрукого урода, шляхтича Яна Криштофа Залуского. «Голова его была большая, — писал Короленко, — лицо бледное. Туловище — совсем маленькое, плечи узкие, груди и живота не было видно из-под широкой, с сильной проседью бороды, а руки я напрасно разыскивал испуганными глазами. Ноги странного существа, длинные и тонкие, как будто не умещались в тележке и стояли на земле, точно длинные лапы огромного паука». Казалось, что перед людьми, окружавшими тележку, сидит какое-то паукообразное чудовище и что оно вот-вот кинется на толпу.
Этот безрукий монстр своими длинными и тонкими ногами мог делать всё, что обычные люди выполняют посредством рук. «Не прошло и нескольких секунд, — вспоминал писатель, — как с правой ноги при помощи левой был снят сапог. Затем нога легко и быстро сняла с головы большой картуз. И феномен, приветствуя зрителей, поднял его вверх. Безрукий расчёсывал гребёнкой бороду, снимал курточку, вдевал ногой нитку в иголку, расписывался.
Но и это было не самое большое диво. Русская — Мавра Родионовна, крестьянка, родилась не только без рук, но и без ног. С помощью рта она брала предметы, более того — вязала и даже нанизывала бисер.
Содержатель одного из паноптикумов немец Зедельмайер однажды нашёл прямо-таки клад — существо, похожее по виду не то на человека, не то на собаку. Это был юноша по прозвищу Стефан-пудель, покрытый густой и длинной шерстью. Зедельмайер купил Стефана у его родителей — бедных польских крестьян.
Трудно сказать, был ли этот удивительный человек психически нормальным. Да и мог ли он остаться нормальным, когда всё своё детство провёл в хлеву, рядом с собаками и свиньями. Стефан-пудель даже не научился говорить. Отец и мать кормили его тем же, чем и домашних животных, били и молились лишь о том, чтобы бог поскорее забрал их сына-урода. Соседи перестали заходить к ним в «проклятый двор», где жил страшный «чёрт». И конечно, родители охотно продали Стефана, радуясь, что, наконец, избавились от своего позора.
