Здесь я опираюсь на тысячелетнюю традицию. В христианском учении говорится о семи смертных грехах – это самые тяжелые, непростительные грехи, и лень принадлежит к их числу. Лень несколько раз упоминается в Библии и осуждается в самых резких выражениях: «Алчность ленивца убьет его, ибо руки его отказываются работать[14]».
В Норвегии и многих других странах, где люди живут хорошо, вполне естественно начать лениться. Однажды мне рассказали об учителе математики из Уганды, который год проработал в Норвегии по рекомендации Корпуса мира. На родине он привык к усердным и трудолюбивым ученикам: они понимали, что посещать школу – это привилегия, и конкуренция за переход на следующую ступень образовательной лестницы была чрезвычайно высока. Отношение к учебе у норвежских студентов было совершенно другим. Они прикладывали к учебе минимум усилий. «Но пожалуй, в этом нет ничего удивительного, – сказал он. – Не сдав экзамен, каждый из них может пойти работать кассиром на заправку, и все равно будет зарабатывать достаточно денег на жизнь».
Нигерийская писательница Чимаманда Нгози Адиче затронула близкую тему в своей книге Americanah. Она пишет о том, что африканцы, переезжающие в США, постепенно начинают страдать от болезней, о которых даже не слышали на родине. У них начинаются депрессии и разнообразные психологические проблемы, как у всего остального населения Америки.
Позаботиться о своем удобстве, если есть возможность, поменьше работать и побольше оставаться на больничном, – вполне естественная человеческая особенность. Мы можем жаловаться на больную спину или небольшие психологические сложности, но дело в том, что в большинстве других стран альтернативы не существует. Люди не могут сидеть дома и ждать, что государство им это оплатит. У нас в Норвегии есть такая роскошь. Разумеется, мы с чистой совестью можем ею пользоваться, но сейчас наступает переломный момент. Если мы продолжим в том же духе, у наших внуков уже не будет таких возможностей, как у нас. Можно ли изменить мировоззрение целой нации? Конечно, можно. Наглядным примером служат Французская революция (1789–1799) и Русская революция (1917), когда все общество приложило усилия и вызвало к жизни серьезные перемены (какими были последствия, уже другой вопрос). Еще один пример – то, что произошло в Норвегии после Второй мировой войны, когда все общество встало плечом к плечу, чтобы достичь желанных перемен. То же касается борьбы с апартеидом в Южной Африке. Но проблема заключается в том, что масштабные и сравнительно быстрые перемены в обществе всегда давались людям мучительно. Общество может сделать усилие, если оно погрузилось в кризис и множество людей страдает от несправедливости, бедности, голода и лишений. Тогда мы можем справиться. Это справедливо и для отдельной личности, и для организаций. Когда врач говорит, что у нас рак, мы бросаем курить. Когда ожирение ставит под угрозу наше здоровье, мы начинаем заниматься физкультурой. Когда нас бросает близкий человек, мы умоляем его остаться и обещаем проводить вместе больше времени. Когда все сотрудники понимают, что компания вот-вот обанкротится, они не возражают против снижения зарплаты. Но когда все идет хорошо, дело становится намного сложнее. Вызвать перемены в благополучном обществе можно, но сделать это гораздо труднее.
