Дверь каюты открылась, впуская свет и стройную темноволосую девушку.
— Лекси, — позвала вошедшая негромко, присев на корточки у кровати.
Мое второе «я» перестал сопеть, но со сном расставаться не спешил. Девушка прикоснулась к его руке и — снова тихо — повторила:
— Лекси.
Он сонно зажмурился, попытавшись закутаться в одеяло — подальше от света. Тогда девушка звонко рассмеялась, прихлопнула в ладоши и заявила:
— А ну-ка вставай, лентяй! Седьмой час на дворе!
— Такая рань!.. — застонал Алек. — Ну что я тебе сделал, Эвелин?
— Тебя никто не заставлял вчера вечером играть в карты с Ларри. Ты что, в самом деле собирался выиграть?
— Ну хоть разок, — пробормотал мой «альтер-эго».
— Ларри сказал, что он поддавался, как мог. Но ты безнадежен.
— Чертовски любезно с его стороны… — Алек сделал еще одну попытку укрыться с головой.
— Эгей! — окликнула его Эвелин. — Ты не хочешь меня провожать?
Он тут же отбросил одеяло и сел на кровати, озадаченно моргая.
— Куда? Ты уезжаешь? Надолго? Так неожиданно? Что-то срочное?
— Упф! — Эвелин встряхнула головой. Волосы, собранные в хвостик, мотнулись из стороны в сторону. — Говорят, дельфины парализуют свою жертву инфразвуком. А ты используешь для этой цели вопросы?
— Только иногда, — признался Алек. — Кстати, еще говорят, будто вопросом на вопрос отвечают лишь жители Альгеи, — слышала?
— Правда? — Эвелин простодушно улыбнулась. Альгея была ее родным миром, однако бородатый анекдот в общем-то не требовал привязки к какой-нибудь определенной местности. — Ну ладно, попробую ответить. Я сейчас отправляюсь на одну чудную планетку. Старина Клод уверял, что это очень важно, ну а я — сам знаешь — ему верю. Насколько это затянется, сказать трудно. Марго вон рассчитывала месяцев на шесть, а уже второй год скоро закончится.
Мое второе «я» задумался, а затем с неким подозрением покосился на девушку:
— Это случайно не та же самая планетка, куда отправилась Марго?
— Та же! — подтвердила Эвелин с готовностью. Она по-прежнему сидела на корточках перед кроватью и снизу вверх доверительно смотрела на Алексея.
— Значит, у нее все-таки неприятности?
Девушка дернула плечами:
— Ну почему сразу неприятности? Скажем, трудности.
— С каких это пор ты стала употреблять эвфемизмы?
— С тех самых, когда узнала об их существовании, — Эвелин снова улыбнулась. — До этого тоже употребляла, но неосознанно. Мой ненаглядный, ты-то почему переживаешь по поводу Марго? Вы ведь с ней практически незнакомы. Это второй Лекси от нее чуть ли не голову потерял. Даже Клод его остудил только с большим трудом. Или, может быть, в Маргарите как в женщине есть эдакая особая изюминка? Чёрт, я начинаю завидовать!
