— Но она играла… — не сдавался я. Клод меня озадачил, но не убедил.
— Играла. В других отношениях. Думаю, именно это вызывало у тебя головную боль. Ты всегда очень тонко чувствовал людей, а тут никак не мог понять, в чем дело. Тебя и обманывали, и не обманывали. Кстати, по мере того, как ваши отношения развивались, Марго было всё труднее играть. Видеть с закрытыми глазами она тебя научила по собственной инициативе. Она очень хотела избежать того сценария, который мы для тебя придумали. Мне пришлось настаивать.
Чуть сменив позу, Клод продолжил:
— Я не буду обсуждать философские вопросы типа: «Что такое любовь?», «Возможно ли любить человека и при этом его обманывать?». Думаю, ты уже давно нашел на них ответы. А вот насчет Марго скажу: обидел ты ее все-таки зря. Но с этим предстоит разбираться тебе самому.
Он поднялся с земли, отряхнул брюки.
— Дальше останавливаться на каждой детали не имеет смысла. С Горвальдио начались уже сплошные декорации. Нам пришлось нанять уйму актеров, которым — чтобы они не удивлялись — сообщили, что богач с причудами снимает фильм для собственного удовольствия. Мы вложили изрядную сумму в переделку рабочих туннелей на Скале. Но, честно говоря, сам я опасался твоей проницательности. Ты мог заметить, насколько картонным был сюжет, и перестать воспринимать происходящее серьезно.
— И что, декорациями было абсолютно всё? — полюбопытствовал я как-то без выражения в голосе.
— Хм? — Клод вопросительно взглянул на меня.
— Ну, встреча с Анри на Менигуэне, парень на Горвальдио, которому я помог вернуть дом. Это тоже части сценария?
— Не знаю, о каком парне с Горвальдио ты говоришь, — пожал плечами мой собеседник. — С Анри я знаком (благодаря тебе) — очень смышленый молодой человек. Но в сценарии их не было. Мы ведь не могли полностью изолировать тебя от жизни. А то, что ты по собственному желанию помогал посторонним людям, говорит только о том, что тебе близка наша позиция. Верно?
У меня на этот счет было свое мнение, однако я не стал его высказывать. Одно дело, когда ты помогаешь людям по-человечески, и совсем другое, если твоя помощь становится «божественной». Масштабы не те, и здесь нужно верить в свою непогрешимость — или не вмешиваться вовсе. Но кто застрахован от ошибок? Клод вмешивается — значит он считает себя выше других? Лучше других? Остальные — просто глупцы, не способные понять, что им нужно в действительности? Не уверен, что мне нравится такая точка зрения.
