Тут уж люди не стали больше терпеть такое безобразие. Им и до этого плохо жилось. А тут уж у них совсем ничего не оставалось. Кроме рваных штанов.
И так как короля больше терпеть не захотели, он потихоньку собрал свои вещи, конечно, не все, а те, которые подороже, и уехал с королевой за границу к своим дальним родственникам.
А хитрый Шарабан Барабан решил воспользоваться этим обстоятельством.
— Раньше я был чуть ли не министром! — сказал он своим подчиненным. — Теперь я буду чуть ли не королем!
Но, кроме отъезда короля, никаких существенных перемен в стране не произошло. Люди не пожелали терпеть и Шарабана Барабана. Однако чуть ли не король не захотел ехать за границу к дальним родственникам. Вместо этого он заперся в королевском замке и приказал прикатить пушечные ядра, те самые, которыми солдаты играли в кегли. А так как все магазины теперь принадлежат уже Шарабану, то запасов накопилось столько, что можно было бы прожить хоть сто лет. Тюрем в замке было много. И в них сидели честные люди. Много людей. Не только один Писарь, друг Буратино. И терпеть такое положение было невозможно.
Буратино негодовал и возмущался, слушая рассказ папы Карло.
— Ну, погоди. Шарабан Барабан!
— Я прошу тебя, Буратино, никуда не ходи, сиди дома.
Но мальчик так и рвался туда, к бывшему королевскому дворцу.
Папа Карло вздохнул и развел руками.
— Я сказал, что не удержу тебя. Ну и что же, только береги себя, сынок. И хоть ноги у меня болят, я тоже, боюсь, не выдержу и приплетусь к королевскому дворцу. Ох, как мне хочется быть с вами!
Буратино поцеловал папу Карло и выскочил на улицу.
Буратино бежал по булыжной мостовой, и стук его шагов был похож на звук кастаньет. Без всяких приключений он добрался до площади, на которой стоял королевский дворец.
Вокруг дворца валялись бочки, ящики, мешки с капустой. И за этими укрытиями сидели друзья Буратино, и взрослые, и дети, те, которые так часто посещали его театр. Тут были и кузнец Никколо, и столяр Джузеппе, и зеленщик Петруччо, и его сын Баклажанчик, и многие-многие другие.
Буратино увидел разносчика газет Сальваторе и бросился к нему.
— Когда штурм? — деловито поинтересовался Буратино.
— Не знаю, — проворчал Сальваторе. — Там, за воротами, заложники сидят в тюрьме. А тыштурм. Так мы всех друзей поубиваем.
— Мой друг. Писарь, тоже там? — спросил Буратино.
— Конечно. А где же ему еще быть?
— Все равно Шарабан Барабан долго там не продержится, — заметил Буратино.
