— Да.
«И это все, что он скажет», с сожалением признала Касси. Хотя, ей подробности были ни к чему. Маленький мальчик в руках жестоких, не признающих законов пиратов… все и без того очевидно.
— Мне жаль.
Кейн перестал барабанить и сделал медленный, глубокий вдох, явно стараясь вернуть в глубины памяти картины об этих мрачных годах страданий.
— Я выжил, а когда они проплывали близко к берегу, рискнул и бросился за борт. Так я оказался в Новом Орлеане.
— Сколько тогда тебе было лет?
— Я потерял счет времени, но думаю около семнадцати.
— Столь юный, — выдохнула она. — Как ты выжил?
— Просил милостыню или воровал. Иногда продавал тело, — говорил он пустым голосом. Слишком пустым. — Когда голоден, не можешь позволить себе думать о гордости или морали.
— Понимаю, — тихо проговорила она.
Он убрал локон волос с ее щеки.
— Понимаешь?
Касси кивнула. Ее никогда не били, не морили голодом и не насиловали. Но ее держало в плену одно из самых злых чудовищ из всех когда-либо бродивших по земле. Ей была очень хорошо знакомо ядовитое сочетание злости, расстройства и страха находится во власти кого-то другого. И странное чувство вины из-за бессилия самому управлять своей судьбой.
— Как долго ты пробыл в Новом Орлеане?
— Пять лет. — Он заправил локон ей за ухо. Касси все труднее становилось разобрать сквозь заросли дорогу. — Я мог бы застрять там и умереть, но однажды меня поймали с женой мэра. Придурок назначил за мою голову щедренькую сумму, и я подумал, что хорошо бы свалить из Луизианы.
Касси хихикнула. Не удивительно, что он сбежал из города после того, как сделал какого-то мужа рогатым. Какая женщина откажется затащить Кейна к себе в постель?
— И куда ты отправился?
— В Сент-Луис.
— И?
Он проследил пальцем линию ее ушка, плавно соскользнув к контуру лица. Касси задрожала в предвкушении. Она надеялась, что убежище близко, и как только Кейн хорошо отдохнет, она собиралась его совратить.
— И я едва ступил в город, как на меня напало странное животное. Тогда я думал, что вот и пришел конец моему жалкому существованию. — Он сделал паузу, положив руку Касси на затылок в чисто мужском жесте собственника. — Оказалось, это было только началом.
Кейн гладил Касси по затылку, скользнул вниз по изгибу шее, коснувшись местечка, где под кожей билась жилка. Какая-то часть Кейна противилась раскрытию прошлого, которое он на протяжении двухсот лет пытался стереть из памяти.
«Что, к слову, и не удалось», с оттенком сухой иронии признал он.
