— Вон там свернешь! И едь спокойно…
Смеркалось, когда они притормозили у подножия заросшей лесом горы. Штатский приказал солдату-водителю вытащить из машины офицеров: молодого и загорелого. Бронежилеты и всю амуницию с обоих он предварительно снял. Щупленький, лопоухий, весь в веснушках солдатик беспрекословно повиновался, укладывая обоих офицеров лицом в траву. Штатский приказал и ему лечь рядом. Солдатик послушался, но вдруг, все поняв, заскулил жалобно, по-собачьи. Поэтому получил пулю в затылок первым…
* * *
— Как тебе удалось? — спросил Абдулла, когда Карим швырнул ему под ноги окровавленного, разом растерявшего весь свой румянец русского.
— Клофелин, — коротко ответил Карим.
— Подлил в водку?
— В водку и еду было нельзя — могли заставить попробовать. И заставили. Побрызгал на стенки стаканов, после того как помыл.
— Как догадался?
— Слышал от людей. Русские проститутки так травят клиентов, перед тем, как обобрать.
Моджахеды захохотали.
— У тебя было три офицера, — недовольно сказал Абдулла. — А привел одного.
— Я был должен одного.
— Мой был капитан. А твой — лейтенант.
— Он сын генерала. За него тебе дадут пятерых моджахедов. Может, и больше.
— А руку ему зачем прострелил? — вздохнул Абдулла.
— Твой был тоже раненым.
Абдулла долго и внимательно смотрел на Карима.
— Чего хочешь? — спросил наконец.
— Сбивать их самолеты. Дай мне «стингеры».
— Может еще зенитную установку «С — 300»?
Моджахеды, окружавшие их, снова захохотали.
— «С — 300» у тебя нет, — спокойно сказал Карим. — Дай мне «стингеры».
— «Стингеров» у меня тоже нет, — ответил Абдулла, — мне НАТО оружие не поставляет. Есть две русских «стрелы». Никто из наших не знает, как с ними обращаться.
— Я знаю.
Абдулла снова внимательно посмотрел на Карима.
— Меня учили в армии, — пояснил Карим. — Кроме того, я инженер.
— Хорошо! — согласился Абдулла. — Но с тобой пойдут двое моих. «Стрелы» тяжелые, помогут, — торопливо добавил он, заметив, как вытянулось от обиды лицо Карима.
* * *
Стояла осень, дождило, и они просидели без дела на горе трое суток. Спутники Карима коротали время разговорами. На вершине было холодно и неуютно, но Карим запретил спускаться к подножию. Никому не пришло бы в голову искать кого-либо на этой вершине в такое время, в долине могли и заметить. Сам Карим все эти дни сначала дотошно изучил и проверил «стрелы» (он соврал Абдулле, что знаком с ними), затем, забыв о спутниках, все время сидел под мокрым деревом, отрешенно глядя вдаль.
