Опыты Стессла ответили на этот вопрос. Прибегнув к сканированию головного мозга, он показал, что после приема плацебо тот наполняется допамином, как от настоящего препарата. И просто мысль о том, что препарат настоящий, производила немалый эффект: уровень допамина утраивался, соответствуя дозе амфетамина в организме здорового человека.
Здесь, в Турине, его открытие развил Бенедетти. Он выполнял пациентам с болезнью Паркинсона хирургическое вмешательство для лечения методом глубинной стимуляции головного мозга. Электроды имплантируют глубоко в мозг – в область, которая называется субталамическим ядром и участвует в контроле движений. Активность нейронов этой зоны обычно тормозится допамином, но при болезни Паркинсона эти клетки становятся неуправляемыми и провоцируют застывание и тремор. Имплантированные электроды стимулируют эти участки и успокаивают нейроны.
Процедура проводится без наркоза, и Бенедетти усмотрел отличную возможность понаблюдать за эффектом плацебо в действии. Электрод позволяет следить за глубинной мозговой активностью после приема плацебо, что, как правило, невозможно при работе с волонтерами. И вот он провел серию испытаний: погрузив электрод, вводил пациентам солевой раствор и говорил, что это сильнодействующее противопаркинсоническое средство апоморфин.
Пока мы ждем, когда подействует лекарство Розанны, Фризальди выводит на дисплей слайды. Сначала она показывает мне мозговую активность, отмеченную Бенедетти до введения солевого раствора. Это черно-белый график, демонстрирующий поведение одного-единственного нейрона субталамического ядра у испытуемого. При каждом возбуждении нейрона прямая линия сменяется острым пиком. В целом график напоминает штриховой код: почти сплошь черный лес спайков – нейрон неуправляем и сыплет разрядами. Затем врач показывает мне активность того же нейрона после введения плацебо. Наступает почти полная тишина; белое поле нарушено лишь случайным одиночным спайком.
«Невероятно, – говорит Фризальди. – По-моему, это одно из самых впечатляющих исследований Бенедетти». Бенедетти проследил за верой до отдельной клетки, продемонстрировав, что после введения плацебо при болезни Паркинсона мотонейроны возбуждаются медленнее – в точности так же, как на фоне приема настоящего препарата{22}. Стессл и Бенедетти показали нечто замечательное. Хотя у паркинсоников отмечены эффекты плацебо, никто и не думал, что плацебо может фактически имитировать биологический эффект лечения. Но в данном случае было предъявлено доказательство того, что пациенты не воображают свои реакции и не компенсируют симптоматику каким-то иным способом. Эффект был измерим. Реален. И физиологически идентичен таковому после приема настоящего лекарства.
