Бомбили немцы обстоятельно. В ночном небе постоянно висели, медленно опускаясь на парашютах, осветительные устройства («свечки», как мы их называли). Они помогали вражеским летчикам различать важнейшие объекты, которые надо было разрушить в первую очередь.
– Мама родная, сколько фонарей понавешивали! – удивлялись женщины, никогда не видевшие такой грандиозной ночной подсветки. Да еще прямо с небес.
– И все новые и новые бросают, гады! – зло добавил кто-то из мужчин, заметив, как самолеты заходят на очередной круг.
Каждый вечер народ собирался на юго-восточной окраине деревни и смотрел на родной им Смоленск с тихим ужасом. Место сражения даже издали походило на ад. Уцелеть в нем, казалось, не было никакой возможности. Но город жил и мужественно сопротивлялся. В нем ни на минуту не затихала оружейная стрельба. Порой она переходила почти в сплошной треск, сопровождаемый глухими разрывами.
Несмотря на явный перевес захватчиков в самолетах, бои порою вспыхивали и в небесах. Запомнилась отчаянная атака двух советских «истребков», как звали эти боевые машины дети, на колонну фашистских бомбардировщиков. Нашей спарке удалось расстроить их ряды. Но тут на помощь немцам подоспела группа прикрытия. И завертелась в воздухе настоящая карусель.
Краснозвездным приходилось нелегко. Как они крутились в этом бою! То свечкой взмывали вверх на полных оборотах мотора, то камнем ныряли вниз, уходя от вражеских выстрелов. Дух захватывало, когда глядел с земли на этот неравный поединок. И все-таки один был подбит. Кажется, такая же участь постигла на отходе и второй. Но какое мужество проявили оба!
Город еще оборонялся, а армады зловещих воздушных машин волна за волной накатывались уже в сторону столицы. Происходило это обычно под вечер. С тяжелым гулом они плыли над деревенскими крышами. И так низко, что казалось, будто любую можно запросто достать камешком из хорошей рогатки. Под крыльями железных птиц отчетливо выделялись черные жирные кресты.
– На Москву пошли… – раздался протяжный мужской голос. Не успел он затихнуть, как над западным концом деревни возник и стал неудержимо нарастать новый металлический звук. С приближением он как бы дробился, ширился, сотрясая воздух и наводя невольный страх на все живое на земле.
– Кто же такую силищу остановит? – тихо шептали и крестились на иконы старушки.
Остановить, слава Богу, нашлось кому…
Последнюю точку в отступлении наших войск через деревню поставил неизвестный солдат, видимо, отставший в ходе оборонительных боев от своей части. Эту историю я знаю только со слов тети Фрузы, дружившей с моей мамой. Вот ее рассказ, запомнившийся необычностью происшествия.
