Бонапарт не любил поляков, потому что уже в ту пору не выносил тех, в ком жил национальный характер и патриотический дух, но вместе с тем, он отдавал должное мужеству поляков. Он покровительствовал польским легионам и формировал новые из поляков, взятых в плен в сражениях с австрийцами. Во Франции только и говорили, что о восстановлении Польши, и поляки были вне себя от радости… Этого было достаточно, чтобы Бонапарт дал им почувствовать, что они не должны надеяться на большее, чем то, что он пожелает дать им.
Одним своим роковым решением он отправил часть легионов на остров Санто-Доминго, другим – остальных в Италию, чтобы сформировать почетный караул короля Этрурии. Именно тогда более трехсот польских офицеров подали в отставку. Ничто не могло остановить их: ни угрозы, ни преследования, ни награды. Они заявили, что служили ради надежды вернуться на родину, но будучи обманутыми в своих ожиданиях, сознают, что ничто более не может удерживать их на французской службе.
Такое выступление удивило Бонапарта, однако свое решение он не отменил… Не потребовалось много времени, чтобы он понял, что исполнение всех его планов без поляков невозможно: без них он не мог бы напасть ни на Aвстрию, ни на Пруссию, ни на Россию. И тогда он снова стал питать их надеждами, используя для этого эмиссаров. Он распорядился отделить всех польских военнопленных, оказавшихся в его руках по воле военного времени, чтобы доукомплектовать итальянские и сформировать рейнские легионы. Он проводил тайную работу в разделенных тремя державами провинциях Польши, а его непрерывные победы увеличивали с каждым днем число новообращенных сторонников.
Еще до битвы при Аустерлице в Варшаву был заслан тайный агент, чтобы подготовить жителей к задуманным Наполеоном переменам. Но открыто о восстановлении Польши он заявил только во время военной кампании против Пруссии и России. Не сумев склонить на свою сторону Костюшко и уговорить его подписать прокламации к польскому народу, Наполеон не преминул воспользоваться услугами Домбровского и Выбицкого, чтобы убедить всех в своих намерениях восстановить Польшу. Он самолично и громогласно объявил об этом в Берлине, Познани и Варшаве, что могут подтвердить тысячи свидетелей. Но когда во время приема депутации от Галиции он выясняет, что Литва не разделяет воодушевления других провинций бывшей Польши, то засылает туда одного за другим эмиссаров для сеяния смуты и неудовольствия среди населения, сбора информации о настроении масс, а также для внушения идеи, что его цель – расширить границы Польши до Волги.
