Но нельзя сказать, что Дитцены, точно громом пораженные, остановились, хлопнули себя по лбу и закричали, внезапно прозрев: «Ах ты Господи, ну конечно же, наша так строго охраняемая, милая, невинная Тедди тут совершенно ни при чем, бедная собаченька! Это был какой-то другой, еще неведомый нам землекоп!»
Нет, совсем наоборот, тот факт, что лазы по-прежнему появлялись, только укрепил Дитценов в их несправедливом мнении. Отец сказал злобно:
— Черт бы побрал это бабье хозяйство! Видно, придется мне привязать к ноге эту окаянную шавку, иначе на нее никто и не глянет, пока я сижу за работой!
И он бросил сверкающий яростью взгляд на Тедди, лежавшую во дворе на солнышке и невинными глазами смиренно глядевшую на хозяина, приглашая его на небольшую прогулку и виляя хвостом.
Но мама Дитцен сказала:
— Боже ты мой! У меня столько работы, а я еще должна собаку сторожить! Я и так с утра до ночи кручусь как белка в колесе, хотела бы я знать, где мне взять время сторожить собаку? Достаточно скверно уже и то, что Ахим постоянно исчезает со двора, а тут еще и Тедди, нет, это уже слишком, это — слишком!
Старший сын Ули, приехавший домой на каникулы, сказал:
— Я просто посажу Тедди на цепь — тогда эти безобразия прекратятся сами собой!
На это все закричали:
— Что, слушать, как Тедди воет и скулит, сидя на цепи? Нет, спасибо, Ули, если ты ничего лучшего предложить не можешь, то…
А примерная девочка Мушка с прямой спиной сидела за столом и писала длинное-предлинное письмо-рассказ к тете Кэтэ в Германсвердер, потому что писание писем было ее страстью. Но тут она бросила писать, аккуратно отложила в сторону письменные принадлежности, и вышла во двор. Опустившись на колени возле Тедди, она с грустью посмотрела на собаку и сказала:
— Ты скверная, Тедди, неужели ты так и не хочешь стать хорошей, послушной? Папа и мамочка запретили тебе делать дыры под забором — так оставь наконец это занятие! Ну что в этом хорошего? Теперь тебе запрещают выходить со двора — вот и вся польза. Настоящая польза бывает только от примерного поведения, а не от шкодливости.
Так говорила Мушка. Но Тедди, полагавшая, что ее приглашают на прогулку, вскочила и радостно, доверчиво залаяла.
Инге, помощница по хозяйству и член семьи, ничего не сказала, отчасти потому, что вообще говорила мало, а отчасти и потому, что накануне вечером ездила на велосипеде к пекарю за хлебом. И Тедди внезапно появилась возле ее велосипеда, а на обратном пути вдруг снова исчезла. Вот потому-то Инге и молчала, думала, что ей за это влетит.
