Всем известно, что при пожаре цепную реакцию горения прекращают, заливая горящие предметы водой.
А чем погасить ядерную цепную реакцию? Конечно, с помощью самих ее возбудителей — нейтронов, которые можно вывести из реакции с помощью вещества, сильно поглощающего эти частицы. Таким достаточно распространенным в природе и дешевым элементом является бор. Если ввести его в точно критический реактор, он станет поглощать нейтроны, участвующие в цепной реакции. Их в конце концов будет не хватать для того, чтобы реакция была самоподдерживающейся, и мощность реактора начнет уменьшаться. А как ее увеличивать? Оказывается, это можно сделать также с помощью бора. Реактор с самого начала делают не только критическим, а надкритическим, для чего в него вводят больше урана, нежели нужно для поддержания цепной реакции. Мощность в таком реакторе должна расти. Чтобы этого не происходило, в него вводят поглотитель — бор, и в таком количестве, чтобы реактор стал критическим. Теперь его мощность можно менять по своему желанию. Выведем бор из реактора — она станет увеличиваться. Введем в него дополнительное количество бора — мощность будет падать. А это уже вполне приемлемый способ управления. Нужно только, чтобы введение и выведение бора из реактора было простой процедурой. Для этого в рабочем объеме реактора предусматривают пустоты, которые предназначены для размещения в них поглотителя. Пустоты можно сделать, например, в виде отверстий-тоннелей, проходящих через весь реактор. Тогда поглотитель удобно вводить в виде стержней-трубок, заполненных бором. Погружая поглощающий стержень в тоннели или выводя из них, можно изменять мощность реактора.
Сейчас управление реактором, его первый пуск и вывод «на мощность» довольно простая процедура.
Но три с половиной десятилетия назад, когда создавался первый в истории человечества реактор, положение было совсем другим.
На стадионе и в монтажных мастерских
Очень многое выявлено за время, прошедшее со дня пуска первого реактора. Можно себе представить, с какой надеждой, сомнениями и тщательностью собирали его физики. То, что сейчас стало теорией, тогда еще было гипотезой, предположением. Приближенные оценки критической массы, делавшиеся в ту пору, сменились в наши дни куда более точными расчетами, сделанными на электронных вычислительных машинах. Пойдет ли реактор (на жаргоне физиков это означает — достижимо ли критическое состояние) или самоподдерживающаяся цепная реакция не осуществится? А если пойдет, то не вырвется ли он из-под контроля?
