Нет, это не пройдет. Железные дороги слишком дорого стоят. И к тому же дикари, населяющие степи, наверняка станут воровать рельсы и перековывать их на оружие.
Кроме того, каждый раз когда Алан предлагал герцогу какой-нибудь новый и более эффективный способ сделать что-либо, он сталкивался с одним из отживших обычаев — кирпичиком в стене традиций и предрассудков. Ничто новое не могло быть пущено в ход, пока оно не будет одобрено богами. Волю богов истолковывали жрецы. А жрецы станут цепляться за нынешний порядок вещей, как голодный ребенок цепляется за материнскую грудь или старик — за свое имущество.
Грин мог бы, конечно, начать борьбу с теократией, но он не чувствовал в себе призвания к роли мученика.
Тут он услышал знакомый голос, звавший его по имени:
— Алан! Алан!
Грин сжался, словно черепаха, втягивающая голову под панцирь, и тщетно попытался сделать вид, что ничего не слышит. Но голос, хоть и принадлежал женщине, был сильным и пронзительным, и все вокруг принялись оглядываться в поисках крикуньи. Притворяться дальше стало невозможным.
— Алан! Ты, орясина белобрысая, дурака кусок, а ну стой!
Грин неохотно приказал своему рикше повернуть обратно. Парень ехидно усмехнулся, но приказ выполнил. Как и все обитатели портового района, он знал Арму и знал о ее взаимоотношениях с Грином. Арма держала на руках их общую годовалую дочь, прижимая ее к своей великолепной груди. Рядом стояли еще пятеро малышей: два ее сына от герцога, дочь от заезжего принца, сын от капитана корабля северян и дочь от храмового скульптора. В детях отразилось возвышение Армы, ее падение и новое возвышение — правда медленное; эта живая картинка воплощала собою набросок структуры общества этой планеты.
Арма была дочерью рабыни — северянки и местного жителя, колесного мастера. Когда ей было пять лет, ее родители умерли от чумы. Девочку отправили в Загоны, и ее вырастила сестра матери. Когда Арме было пятнадцать, ее красота привлекла внимание герцога, и он пристроил ее во дворец. Там она родила герцогу двух сыновей, которым теперь было одиннадцать и десять лет. Детей у нее тогда забрали, и они росли при доме герцога, как свободные и балованные слуги.
Через несколько лет после возникновения этой любовной связи герцог женился на нынешней герцогине, и ревность супруги вынудила герцога избавиться от Армы. Она была отправлена обратно в Загоны. Возможно, герцог не слишком печалился, расставаясь с нею, потому что жить с Армой было все равно что жить рядом с ураганом, а герцог слишком ценил мир и покой.
