Софья затихла. "Ненавижу? Господи, кого же я так ненавижу?! Кто же, что же стало моим ночным адом так давно, что я и не упомню..." Телефон зазвонил снова. На этот раз она решила подойти. Два прыжка - коридор, три прыжка - поворот и дверь спальни. Софья сняла телефонную трубку и услышала взвизгивающий голос Любки.
- Почему ты не открывала?! У меня и без тебя забот хватает, мне оглоедов кормить, а тут еще из-за тебя с ума сойдешь. Что? Проспала? Врешь ты все! Ты ж как твоя мамка в последние годы - попросит чего, а потом забудет, и дверь не откроет...
Софья нажала пальцем на рычаг. Дотянулась до вилки и выдернула телефон из сети. Лоб покрылся холодной испариной. Когда Любка стала говорить о маме, Софье снова померещились щелчки. И хотелось подумать, что это совпадение, что помехи на линии. И не моглось уже так подумать: "Не помехи. Нет. И тумбочка вовсе не рассыхается по ночам. Это у меня в голове щелкает. Тихо и страшно. И самое страшное, что и щелчки и запретное слово - все это принадлежит маме. Значит..." Софья схватилась за голову. "Значит, и ненависть, и то, что извивается и хлещет в темноте - оттуда. От нее. Но я... Я же любила маму! Я плакала и тосковала, когда она умерла. Да, она наказывала меня в детстве, но ведь все это уже давно прошло. Прошло даже раньше, чем кончилось детство. Прошло в тот день, когда к нам в гости явился Яков Моисеич. Так почему же?.." Однако дальше думать никак не получалось. Словно мысли натыкались на рыхлую стену, вязли, рассеивались, путались.
Софья вернулась на кухню и выгребла из холодильника остатки колбасы и вареные яйца. Есть не хотелось. Колбаса пахла пыльной бумагой. А когда в полдень в дверь постучала Любка, она впустила соседку и долго извинялась за то, что разговор оборвался, телефон, наверное, барахлит. Любка не поверила. Софье это было безразлично. Она выслушала сетования соседки, расплатилась за продукты и вдруг спохватилась: "Ссориться с Любкой незачем. Она-то в чем виновата?.." Софья без особой симпатии оглядела соседку. "Воробышек. Серый окраинный воробышек. Я же даже представить себе не могу, что ей нужно, и нужно ли ей хоть что-то..." - раздумывала Софья, топчась с Любкой в коридоре. И вдруг чуть не хлопнула себя по лбу: "Есть, нашла!"
- Любушка, погоди... - начала Софья, хватаясь за ручку двери кладовой бывшей детской комнаты.
- Знаешь, у меня ведь остались старые игрушки. Может, ты заберешь для своих?
Любка задумалась на секунду и кивнула.
