Я подобралась к разгадке так близко, что почти могла дотянуться до неё. Как только приеду в поместье Вир — дэ, займусь поиском книги в синем переплете.
— Нашла? — Босой Дарго (обуви ему по заполошности не принесли) любопытно заглянул за плечо.
— Почти, — онемевшими губами сказала я. — Нам срочно надо в Пограничье. Отгадка всё время лежала перед носом!
— Леди, — отважилась заговорить настоятельница, — как вы оказались в теле этой девушки? Где же на вас знак?
Я, воспользовавшись особым положением, отвечать не стала — лишь неоднозначно ухмыльнулась. Настоятельница вновь пала на колени.
— Замолвите перед всемогущим словечко за нас, его дочерей?
— Всенепременно. А вы откажитесь от жертвоприношений.
— Но…
— Таков указ лорда. Вы оспорите его решение?! — возмутилась я, ставя книгу на прежнее место.
Дарго прыснул в кулак, я же оставалась предельно сурова.
— Но иначе наш род вымрет! — всхлипнула настоятельница. — Чем мы прогневали лорда Теней, что он отказался от наших подношений?!
— Не вымрет. — Я врала, не моргнув и глазом. — Следующие пять лет каждый путник, заехавший на постой в вашу общину, будет избран лордом, и из его семени родятся ваши дочери и сыновья. Пользуйтесь, но не убивайте ни мужчин, ни мальчиков.
Чуть позже загляну в Крово — зори ещё разок, удостоверюсь, выполняют ли сектантки моё требование, и совру лет на десять вперед. А там, глядишь, и забудутся прежние устои.
— Да, высокая леди!
Мы уезжали, провожаемые всей общиной, нагруженные продуктами и снадобьями. Нам разве что платочками вслед не махали, но обещали приютить и обогреть и меня, и моих спутников всякий раз, когда мы решим проведать здешние края. Вот так неэлегантно, зато без лишних затрат, я приобрела первых поданных, пусть и не теневой расы. Мелочь, а приятно.
— Ты как умудрился попасться, а, бдительный? — спросила, пришпорив лошадь. Дарго заметно покраснел.
— Да я бдел — бдел, а потом задумался, а та красотка уже у меня на коленках нежится. Ну я и думаю, не в койке же она меня замучает. Ан нет, именно в койке. Я укол почувствовал, а дальше как в бездну провалился. Просыпаюсь уже на алтаре. Задница мерзнет, у этих всех взгляды голодные, ужас какой-то. До сих пор вспоминаю с дрожью.
— Зато какая смерть! Скончаться на ложе любви, — нараспев произнесла я.
— Сплюнь. Я не готов становиться отцом посмертно.
— Ну да, а вот при жизни придется. Эма-то, может, уже того…
Мне вспомнились её поглаживания живота, и робкая улыбка, с какой она провожала наемника.
