С ней он оставался строг, иногда даже суров, но Сольд привыкла и на его жесткость отвечала мягкостью, которая сглаживала, успокаивала.
— Ложись в постель, — потребовал Трауш.
— Зачем? — искренне изумилась Сольд. — Погода прекрасная, безветренно, тихо. Слышишь?
Трауш прислушался. Стрекотали цикады, пронзительно и тревожно, так, словно о чем-то предупреждали.
— Ты продрогла.
— Ничуть, — заспорила она, но куртку натянула. — Останься со мной, давай просто постоим.
Трауш подчинился, и на минуту мир вокруг исчез: осталась лишь тишина и темень, свет луны, пение цикад и девушка с именем Сольд.
— Тебе нравится в Пограничье?
Вопрос был совсем прост и незамысловат, но лорд придавал ему особый смысл. Как ей тут, с его порядками, его бытом, с ним самим? Добился ли он уважения, столь необходимого в браке?
Девушка ответила предельно честно:
— Тут лучше, чем в родительском доме, лучше, чем в академии и лучше, чем в рабстве…
Она замолчала, так и не сказав главного.
— Но хуже, чем хотелось бы?
— У вас свои традиции и законы, свое видение мира, иногда чуждое мне. Я определенно не чувствую себя здесь нужной.
Что ж, она не побоялась правды. И правда эта была горька. Хм, неужели она переживает, что не смогла стать своей для теневого государства?..
Его туманы погрузились в густые волосы невесты и запутались в них. Она пахла необычно, не сладко, с легкой горчинкой, как пахнет цитрусовый фрукт. Сольд зажалась под прикосновением туманов, и Траушу внезапно захотелось снять напряжение. Он провел большими пальцами по шее, забрался под куртку и погладил плечи. По коже посыпались мурашки — от холода? Сольд не двинулась, как и всегда, лишь спина её точно окаменела и дыхание стало тяжелым. Волнуется.
Его тяжелые туманы вырисовывали по коже орнаменты. И её туманы, нежные, мягкие, почему-то не щетинились как прежде, а принимали прикосновения.
Она не смогла стать своей… но не для государства! Истина, простая как медная монета, пришла внезапно. Не для страны, не для теней. Для него, Трауша! Она оставалась чужачкой для своего супруга!
Его касания стали более смелыми, а у неё вырвался вздох… облегчения. Всё шло так, как должно.
Лорд склонился над шеей невесты, но не тронул поцелуем. Выжидал, ощущал, учился чувствовать.
— Разрешишь? — А голос почему-то осип как у юнца.
Не ответила — кивнула так быстро и судорожно, словно боялась упустить мгновение.
Он опьянел от запаха её кожи: подснежников и весеннего дождя, травы, пригретой солнечными лучами. Губы коснулись позвонков, сместились ниже, пробежались по острым ключицам. Внезапно Сольд развернулась, смазав поцелуй. Взгляд глаза в глаза, который Трауш не выдержал — нахмурился. Невеста робко улыбнулась, встала на цыпочки и коснулась его губ своими.
