Тем временем Таран, схватив за шиворот барахтавшегося на полу Сизого, находившегося в состоянии грогги, подтащил к двери и мощно поддал ему коленом под зад. Фр-р!
Сизый шлепнулся поверх Мохнатого, кувырнулся через голову и с грохотом покатился вниз по ступенькам лестницы.
Как он долетел, Юрка не глядел. Ему было по фигу, сломал себе этот алкаш что-нибудь или нет. Таран вновь влетел в комнату, где только-только поднялся на ноги Облезлый, и заорал:
— Сам уйдешь, козел?
— Сам! — почти трезво произнес алканавт, пятясь к двери. — Все путем! В натуре — понял…
— Бегом! — рявкнул Таран. — Вали отсюда, на хрен! Облезлый, пробежавшись ботинками по Облеванному — тот только прохрюкал что-то, — рванул вниз мимо Мохнатого, который на четвереньках отполз куда-то в сторону и, сидя порезанным задом на лестничной площадке, пытался натянуть штаны. Облезлый удрал, а Мохнатый попал двумя ногами в одну штанину и, смрадно матерясь, никак не мог выбраться обратно.
— На, прибери шмотье! — Юрка вышвырнул почти все тряпки сразу, позабыв, что у него в комнате осталась перепуганная голая баба.
— Юрик! — завопила мамаша, которая, кажется, начала чего-то соображать, хотя и не очень сильно. — Это ж ты Галино выкидываешь! Трусы-то ей оставь!
Юрка пинком зашвырнул этот не самый свежий предмет дамского туалета обратно в комнату и заорал:
— Быстро одевайся, лярва траханая! Мозги вышибу!
Толстая Галя, одной рукой прикрыв титьки; а другой подобрав одну из туфель, которую Юрка не успел выкинуть на лестницу, в одних трусах вылетела из квартиры. Мамашина подруга резко испарилась следом, даже позабыв зонтик, и Таран вышвырнул его на лестницу, где все еще пыхтели Мохнатый со своей жирной Галей, разбираясь в тряпках.
Затем осталось дать пинка Облеванному, который не смог подняться выше чем на четвереньки, и выпихнуть его за порог. Когда квартира очистилась от посторонней пьяни и в ней осталась только здешняя, тут прописанная, Таран захлопнул дверь и оторвал провода от звонка, чтоб «гости» не трезвонили больше, если забыли еще что-нибудь.
— Прием окончен! — объявил Юрка.
— Какой ты у нас сильный, сыночек! — пьяно забормотала мать. Отец уже храпел, напустив из-под себя лужу, благополучно смешавшуюся с разлитой водкой.
— Спать иди, дура старая! — посоветовал Таран без особого почтения к матушке. Та, кажется, хотела обидеться, но сил уже не было, пробубнила нечто матерное себе под нос, доплелась до дивана и плюхнулась, скорчившись калачиком.
