Оставляя в стороне моральные аспекты моего поступка, сообщаю факты. Под именем Ирины Авдеевой агент была внедрена в фирму «Атолл». Звягин сообщил мне, что ее внедрение потребует не менее года. Желая отомстить, я готов был ждать. В течение шести месяцев после нашего разговора Звягин вложил в разных долях в деятельность фирмы порядка сорока миллионов долларов. Источник средств он обозначил невнятно. Мы нуждались в инвестициях, поскольку получили госзаказ на выполнение большого объема работ. Я визировал вклады, как дополнительную эмиссию в уставной капитал от имени своей дочери. Мы были в дружеских отношениях, а генерал-лейтенант Звягин, как находящийся в тот момент на федеральной службе, не имел права участвовать в коммерческой деятельности. Таким образом, вклад в уставной капитал мой и Звягина, с учетом акций зарегистрированных на подставное лицо, составил пятьдесят пять и сорок пять процентов соответственно.
Совсем недавно мне стало известно, что еще во время своей службы в СКВО генерал-лейтенант Звягин организовал транзит больших партий вооружения в Центральный регион России. Его контрагентом здесь был уголовный авторитет по кличке Камаз. После гибели Камаза Звягин был вынужден свернуть свою преступную деятельность на Кавказе.
Но несколько дней назад из тех же, достоверных источников, я узнал, что и покушение на мою дочь организовал именно Звягин.
Отложила письмо и, чтобы немного успокоиться, села, откинув голову на подголовник: «Ах, Юрий Петрович, ах, жук. Всех „поимел“. И ведь как удачно совпало, что мое дело и показания подаренного ему снайпера курировал именно он? Но если, как следует из этого заявления, наезд на Ирину организовал Лютый, то значит он вовсе не был арестован?»
Картина сложилась словно собранный умелой рукой кубик.
«Показания Лютого и сведения, собранные Максимом Геннадьевичем наверняка заинтересовали Звягина. Свою роль сыграла и наша с Ириной схожесть. А поскольку дело с поставками оружия на тот момент стало уже слишком опасным, ему пришла в голову неплохая идея подгрести фирму Авдеева, ну а заодно и пощипать моими стараниями ни в чем ни повинный Аттол? А что, вполне возможно. Ну почему это меня все время „разводят“? Хотя, был ли выбор? Стоило отказаться, и он „сдал“ бы меня как уголовницу с неясным прошлым, или просто ликвидировал руками того-же Лютого».
Немного передохнув, перевернула страницу.
Текст, выведенный твердым, уверенным почерком, гласил:
