— Надо же! И не побоялся замерзнуть потом.
— Не успел.
— Не судьба была ему замерзнуть, видать…
— Не судьба. Кстати и в ящике — не взрывчатка. Консервы там. Не забудьте.
Лейтенант подозвал Шевчука и тот навьючил на себя мой арсенал. Себе я оставил только снайперку и лыжи. Прибежавшие из леса два бойца утащили из грузовика все остальное.
Шли мы долго, километра полтора.
Кроме лейтенанта в засаде на дорогу участвовало еще трое.
Наконец, спустившись в овраг, мы увидели неяркий костерок и тут же нас окликнули.
— Стой! Кто идет?
— Свои, Шерстобитов, свои — ответил Кольцов.
— Вы, товарищ лейтенант? А с вами кто?
— Партизан это, местный.
Мы прошли к костру. Оглядевшись, я увидел несколько шалашей. Людей не было, спят? Лейтенант присел на бревно, кивнул мне напротив.
— Поговорим?
— Без проблем.
— Шевчук!
— Я, товарищ лейтенант!
— Консервы открой, народ покормить надо.
— Сколько брать?
— По банке на двоих.
Подхватив ящик, Шевчук уволок его в темноту.
— С едой напряг? — посмотрел я ему вслед.
— Заметно?
— В другом случае — утром бы есть стали.
— Да, плохо у нас с этим.
— С чем хорошо?
— Да, сказать по правде — со всем плохо.
Лейтенант протянул руки к огню. Пальцы у него подрагивали. Устал? Замерз? Подошедший боец, молча поставил на бревно открытую банку консервов, и отошел в темноту.
— Угощайтесь — кивнул мне Кольцов. — Ваши же, из грузовика.
— После тебя, лейтенант. Я в последнее время не шибко от голода страдал, перетерплю.
Уговаривать его не пришлось и почти две трети банки он умял достаточно быстро. Облизал ложку и подвинул банку мне.
— Пока есть буду, рассказывай.
И Кольцов рассказал.
В вылазке на дорогу участвовали практически все, способные к передвижению, бойцы. Таковых, вместе с ним было пять человек. В лагере остались двое тяжелораненых и один боец, раненный в руку, стоял на посту. Из оружия на всех имелся только пистолет лейтенанта (с пятью патронами) и две винтовки (тринадцать патронов). Так что, мой арсенал был для них неоценимым подарком. Еды у них практически уже не было.
— Давно вы тут?
— Полтора месяца.
— Нифига ж себе? Так тут и сидели?
— Нет. Нас больше было. Роту уже три месяца как отрезали. Мы по лесам прошли километров двести. Сначала проще было, патроны были, оружие. Военврач с нами был.
— Это как же вас так?
— Мост мы держали. Приказ был держать до последнего. А немцы с флангов обошли и на мост не пошли. Вот мы у них в тылу и оказались.
— Что ж так и остались у моста-то сидеть?
— День еще просидели. А потом зажгли его и в лес отошли. Тем более, что они начали нас минами обкладывать. Вот ротный и распорядился мост зажечь и уходить.
