Тем же днем Тёрстон собрал несколько дюжин соратников в адвокатской конторе Уильяма Смита, своего ближайшего друга и компаньона. Там он предложил, чтобы его новый протеже, Генри Купер, недавно прибывший из Индианы, выбрал представителей некоего «Комитета безопасности», в обязанности которого войдет «разработка способов выйти из сложившейся ситуации». Никто не возражал. Купер выбрал тринадцать человек, включая себя и Тёрстона. Все они активно участвовали в жизни «Клуба захвата». Девятеро были урожденными американцами. Коренных гавайцев среди них не оказалось.
Мемуары Тёрстона содержат разворот с личными фото каждого члена «Комитета безопасности». Выглядели они впечатляюще. Все при параде. Большинство молоды (самому Тёрстону было тридцать пять). У всех на лицах красуются усы или борода, причем разные: от элегантно закрученных кверху усов у Смита до аккуратно подстриженной черной бороды Тёрстона или более длинной и кустистой у Купера. Никаких улыбок. Словно торговая палата из американского городка или делегация, прибывшая с материка для проверки.
Объявив участников «Комитета», Купер попросил остальных удалиться, дабы новая группа провела первое совещание. Едва дверь закрылась, Тёрстон заговорил: «Полагаю, смысл этого собрания в том, что единственный выход из сложившейся ситуации – присоединение к США». Его мнение приняли без возражений.
Революционеры жаждали столкновения, а королева – напротив. Пока Тёрстон собирал силы, она находилась во дворце, где выслушивала доводы в пользу того, что предложенная конституция излишне радикальна. Наконец Лилиуокалани сдалась. В середине дня она вышла из кабинета и предстала перед ожидавшими вердикта сторонниками. «Я была готова и намеревалась провозгласить новую конституцию сегодня же, – объявила она с балкона. – Но возникли преграды. Возвращайтесь в свои дома тихо и мирно… Я вынуждена перенести провозглашение новой конституции на несколько дней».
Однако ее слова нисколько не уняли революционеров. Напротив, те еще сильнее вспыхнули. Сказав, что она собирается возобновить попытки через «несколько дней» или даже через «некоторое время», как еще можно было перевести ее фразу с гавайского, королева дала ясно понять, что она не оставит попытки вернуть всю власть в руки коренных гавайцев. Значит, покуда Лилиуокалани сидит на троне, положение хауле в опасности.
Тем же вечером Тёрстон пригласил самых доверенных людей в свой деревянный домик на так называемое «небольшое собрание». Пришло шестеро, включая Уильяма Касла, сына миссионера, ставшего плантатором, и Сэмюэля Касла, крупнейшего землевладельца страны. Все они понимали, что ключ к победе – отряды на борту «Бостона». Также они знали, что Стивенс, который обладал властью призвать морпехов на берег в любую секунду, всецело поддерживал затею. И теперь, решили заговорщики, пришел час к нему обратиться. Таким образом должна была свершиться судьба Гавайев.
