Идут встревоженные Игорь, Миха, Лева, Корнелия, Маша.
Маша садится на скамью. Остальные с трагическими лицами молча стоят возле нее.
Игорь. Эх, Маша, Маша-растеряша1 Предупреждали ведь тебя!
Миха. Да не вяжись ты! С каждым может случиться.
Игорь. Ну, нет! Чтобы мать шарилась у меня в портфеле…
Маша. Она не шарилась. Просто взяла и все.
Лева (после паузы). Куда она сказала? В сейф?
Маша. Да.
Лева. Нет, сейф исключается.
Игорь. То есть?
Лева. Ключи от сейфа директор в Москву увез.
Игорь. Не доверил? Смотри-ка! А я считал, он у нее под башмаком.
Лева. Да нет, просто оставить забыл… Мне надо было справку вчера заверить — печати не оказалось. Эн-А сказала: заперта в сейфе, а ключ у Петра Николаевича.
Игорь. Любопытно! Значит, билет не в сейфе.
Миха. А какая разница?
Игорь. Дома она его хранить не станет…
Корнелия. В шкафу, в учительской.
Игорь. Умница!.. В ящике завуча. Первый сверху.
Миха. А что — взломаешь?
Игорь. Знаешь, это мысль!
Лева. Не обязательно ломать. Там ключ простой, подобрать можно.
Корнелия. Так что — воровать?
Игорь. Ничего особенного. Экспроприация экспроприатора. Будем рассуждать логично. Билет чей? Наш. У нас его отбирают силой. Законно? Нет, не законно. Мы возвращаем его в родное лоно. Законно? Вполне.
Миха. Девочек мы освобождаем.
Лева. Не женское это дело.
Маша. Нет, я с вами.
Миха. Брось!
Маша. Да, да, да! Я прошляпила, я виновата… Словом, я иду!
Игорь. Женщина в маске. Ну, по домам. Встречаемся в половине двенадцатого. (Корнелии.) А ты?
Корнелия. Я боюсь…
Игорь. Вот что, мать. Позовешь Людку с танцев…
Лева (не в силах скрыть горечь). Так она на танцах?
Игорь. А где еще? Не на концерте же симфоническом!.. Постоишь с ней в наружном охранении. Участвовать должен весь штаб.
Корнелия. А поймают — из школы не выгонят?
Игорь. Не поймают… И потом — билет наш. Свое берем, не чужое… Да и не выгодно им шум поднимать. Школа на первом месте в районе. Пару лишнюю сунуть боятся.
Корнелия. Да? А физик?
Игорь. Ну, этот чудик в счет не идет… Все! А сейчас марш по домам, зубы бронтозаврам заговаривать!
Заговорщики, настороженно озираясь, расходятся.
Учительская. В темноте возникает луч фонарика. Он мечется по комнате и, наконец, останавливается на верхнем ящике шкафа. Сюда, к шкафу, сходятся едва различимые силуэты. Звяканье ключей, приглушенные голоса: «Ну!», «Сильнее, сильнее!», «Пошло, кажется!», «Вот!»
Внезапный свет. На пороге директорского кабинета стоит полураздетый Петр Николаевич с пистолетом в руке.
