Это было бессмысленно, и все же Марика взялась за неблагодарную работу уборки стойбища. Напрягая все свои щенячьи силы, она перетаскивала тела своих сородичей под навесы. Там они будут защищены от стервятников. На время.
Возле дверей избы Герьен она наткнулась на зрелище, которое заставило ее надолго застыть как камень.
Пошит. Мертвая. Скорчившаяся, одна лапа протянута к избе, будто в мольбе, другая схватилась когтями за сердце. Когда Марика смогла оторвать от нее взгляд, она увидела, что старшая силта смотрит на нее, стоя в воротах.
Ни одна не сказала ни слова.
Марика нагнулась, взяла Пошит за лапу и поволокла под навес к другим. Может быть, теперь она начинала понимать, что значит «силта» и почему так страшились и проклинали их старшие.
Иногда до своих, из стаи, добраться было трудно — они были завалены трупами кочевников. Кочевников она оттаскивала по спиральному проходу в поле наружу и бросала на милость стервятников. Она заметила, что верлена перетащили и раздели. Старшая силта тщательно обыскала его.
Отвратительной работе не было конца. Столько тел… Когда усталые мышцы переставали слушаться, она отдыхала, подбирая упавшее оружие, перенося его поближе к избе ма, аккуратно разбирая по типам, словно думала все пересчитать. Она еще хотела снять с мертвых лучшие меха, но это оказалось слишком трудно. Сначала тела должны оттаять.
Все время возле нее крутились стервятники. Никак они не хотели держаться вне частокола. Отлетали, каркая и хлопая крыльями, не раньше, чем она оказывалась на расстоянии пинка ногой. Она залепила уши, чтобы не слышать их сварливых криков, потому что иначе можно было сойти с ума.
А она уже и так более чем слегка сдвинулась. Она нещадно гоняла себя, выполняя бесцельную работу.
Через некоторое время высокая силта вернулась, грациозно и легко скользя по грязному снегу. Она несла сложенный убор, подобный ее собственному. Подойдя к другой силте, она вместе с ней стала наблюдать за Марикой, ничего не говоря, не мешая, но и помочь не предложила. Казалось, они понимают, что видят процедуру изгнания злых духов. Марика не смотрела на них и работала. Работала. Работала. И работала, пока мускулы не стали орать от боли, пока усталость не начала валить ее с ног. И все равно работала.
Проходя мимо силт, она притворялась, что их нет, но время от времени не могла не слышать их отдельные слова. В основном они говорили о ней. Старшую она интересовала. Она слышала, как ее называют умной, упрямой и определенно слегка безумной.
