Марика не могла мысленно не усмехнуться. Впервые за свою молодую жизнь она увидела шаманку в таком жалком положении. И вот, перед ней Пошит, хоть и трясясь от страха, не прекращает таскать ложкой жаркое из миски в пасть.
— Это ведь мужская половина избы, верно, щена? — спросила высокая силта.
— Да, — тихо ответила Марика. Пошит все еще смотрела на нее тем же ядовитым, многообещающим взглядом.
Шаманка пошатнулась. Ложка с миской выскользнули из ее лап, а лапы метнулись к вискам.
— Нет! — завопила она. — Убирайтесь из моей головы! Грязные ведьмы! Вон!
Вопль пресекся. Пошит рухнула, как сброшенная с гвоздя шкура, складываясь по дороге. Марика задохнулась. Это была та самая куча обносков, которую она видела ночью, не зная, не во сне ли это.
Значит, это была Пошит? Но силт удивило ее присутствие. Кажется, они ее только что обнаружили.
Как-то бессмысленно…
Но ведь она видела и ма? И Побуду. И многих других, которых быть не могло, потому что они мертвы. Так это был сон?
Марика задрожала, испугавшись, что теряет чувство реальности.
Возможность, что она по временам нетвердо стоит на якоре в реке времени, Марика отвергла, как только это пришло ей в голову. Об этом было страшно даже и подумать.
— Как я и предполагала, — сказала высокая силта. — Страх. Чистая трусость. Она спряталась, думая, что дикари не станут ее там искать.
В глазах, выглянувших из груды шкур, дымилась ненависть.
Марика почувствовала возможность отплатить Пошит за все, что та пыталась с ней сделать. Только попросить этих мет. Но Пошит принадлежала к Дегнанам. Безумная, злонамеренная, ядовитая, ненавистная, она была ближе любого чужака.
Грауэл и Барлог будет приятно узнать, что выжила одна из Мудрых, тем более шаманка.
Будто коснувшись ее мыслей, старшая силта спросила:
— Что с ней будем делать, щена?
Сейчас Марика знала, что они — те самые, в чей адрес испуганно бурчали ее старшие, но все равно не знала, что же такое силты.
— Делать? Что вы имеете в виду — делать?
Ей бы хотелось, чтобы они назвали свои имена, их тогда можно было бы более уверенно себе представлять, но они в ответ на ее просьбу отвечали уклончиво, сказав, что имена их не важны. Ей показалось, что они не хотят доверить ей свои имена. Что вообще уже не имело смысла. Единственные чужаки, которых она видела — странствующие торговцы, — настойчиво сообщали свои имена с первой минуты знакомства.
— Мы заглянули в разум этой старухи. И знаем его теперь, как свой собственный. — Пошит плаксиво взвыла. — Мы знаем, как она тебя мучила. Мы знаем, что она лишила бы тебя жизни, представься ей возможность. Как ты отплатишь за такое зло?
