— Ма?
— Да?
— Можно мне сказать? Я бы предложила, пусть Грауэл или другая такая же искусная охотница проследит мой путь по запаху.
— Нет необходимости. Я уверена, что ты к этому отношения не имеешь.
— Она сильно разбилась, ма? Или притворяется?
— Половина на половину. Нет сомнения, что она упала. Но у нее хватило здоровья добраться до дома и поднять вонь. Очень неумелое покушение — если это было покушение. Я склонна считать, что это просто ее неловкость. Хотя зачем мете ее возраста лезть на скалу Стапен, мне не понять. Ладно, теперь иди. Пару дней держись подальше от Пошит.
— Ясно, ма.
И Марика тут же пошла искать Каблина. Нашла она его там, где оставила. Она собиралась на него напуститься, но не успела оскалиться, как Каблин поднял голову и тихо спросил, чтобы никто больше не слышал:
— Как же ты так лопухнулась, Марика? Почему ты ей не разбила череп булыжником или чем еще, когда она лежала внизу?
У Марики перехватило дыхание. Каблин думал, что это она? Она растерянно промычала, что вообще не трогала Пошит, и отошла.
Только на следующий день у нее закралось подозрение. Тогда уже не могло найтись ни следов, ни улик. А Каблин неколебимо отрицал, что имеет к этому какое-то отношение, хотя Марика могла выделить период, когда его никто не видел в стойбище. У неге не было алиби. Но Марика не настаивала. Каблина, мужчину, могли бы осудить и по косвенным уликам.
Со временем даже Пошит начала подумывать: а не примерещилось ли ей? Но будь этот случай и плодом воображения, он подпитал ее ненависть, бессознательный страх, решительность. Марика стала бояться, как бы не пришлось и в самом деле что-то решать насчет шаманки.
К счастью, среди Дегнанов стало крепнуть мнение, что Пошит выживает из ума. К тому же среди Мудрых сумасшедшая вражда и мания преследования всегда были в порядке вещей.
Марика изо всех сил старалась не попадаться на глаза шаманке. А когда зима принесла такие беды, что и помыслить было нельзя, даже Пошит слегка смягчилась ради противостояния стаи и внешнего мира.
