Прежде всего я обязан поблагодарить Алана Саттона за то, что он предложил мне написать эту книгу. Мои студенты в Бангоре поддерживали мой интерес к Генриху VIII своими вопросами и любопытством, и я повсюду рассказывал коллегам легенды об этом своенравном короле. Я благодарен Софи Голсуорси за подготовку примечаний и моей жене Джудит за ее постоянное ободрение и поддержку. Ей, в полном соответствии с избранной тематикой, с любовью посвящается эта книга.
Д. Л. Университет Уэльса, Бангор Апрель 1994
Введение. Династическая политика в эпоху возрождения
Королевские браки составляли самую суть высокой политики в Европе эпохи средневековья и начала нового времени. Судьбы государств зависели от плодовитости монархов и их супруг и от бедствий детской смертности. Неудивительно, что принцы и люди, им подобные, признавали свою беспомощность перед лицом Бога, если все усилия их политики могли быть сведены к генетической рулетке. Главной целью таких браков было, разумеется, рождение наследников мужского пола, но другие дети тоже имели дипломатическую ценность, и браки сами по себе могли создавать важные политические союзы. В то время, когда различие между государственными и личными владениями еще не было четко определено, наследница могла передать своему мужу земли, которые до того времени обладали автономией. Когда герцогиня Анна Британская в 1491 году вышла замуж за короля Карла VIII Французского, она организовала личный союз, в результате которого ее герцогство окончательно вошло в это королевство>[1]. Еще более драматические последствия имел брак Марии Бургундской с Максимилианом Габсбургом в августе 1477 года. Такие династические союзы намного превосходили по значению обычные кратковременные альянсы, хотя те тоже бывали важны. Без связей, определившихся в результате брака его сестры Маргариты с герцогом Карлом Бургундским, король Эдуард IV Английский никогда не смог бы вернуть себе короны в 1471 году. Королевскими браками обычно скрепляли мирные договоры, как, например, между Англией и Францией в 1514 году, или предрешали иные акции международной политики, каким, вероятно, было намерение Генриха VII, когда он выдал свою дочь Маргариту за Якова IV Шотландского в августе 1503 года>[2]. Брак мог быть сигналом серьезного изменения политики — к примеру, союз Жермены де Фуа с Фердинандом Арагонским в 1505 году — или даже победы одного феодального владения над другим, о чем свидетельствовал брак Генриха VI с Маргаритой Анжуйской в 1445 году.
