Дело врага рода человеческого, дьявола, заключается в том, чтобы под разными предлогами не давать людям причащаться, ибо причащаясь, мы становимся единым Телом Христовым – настоящею непобедимою церковью. И это всего ненавистнее дьяволу, его цель разорвать тело Христова на части, раскидать его по миру. Но когда мы причащаемся – мы опять становимся единым всемирным, вселенским Телом Христовым, к тому же облекаясь в неприступную для дьявола броню, способную, как уже было сказано выше, защитить нас во время прохождения страшных мытарств.
Да разве не чувствует каждый из нас особенный религиозный подъём в дни всеобщего причащения?
Разве не чувствуем мы, священники, ущербность Богослужения, когда причастников мало или совсем нет ни одного?
Так если мы по опыту знаем, какую радость, какую благодать привлекает общее причащение, почему не призываем к нему прихожан, почему возбраняем желающим причаститься?
Мало постились? А мы разве больше их попостились? Мало помолились? А мы разве больше их помолились?
И потом, мы, священники, всё-таки находимся в особых условиях, у нас больше времени для молитвы, меньше воздействий от мира, меньше возможности получать раны со стороны, в то время как наши братья и сёстры постоянно находятся посреди бушующего моря, постоянно в мирской суете, со всех сторон их атакуют демоны, души их, как душа праведного Лота в Содоме, постоянно уязвляется, ранится, страдает и томится при виде повально умаления веры, окружающего их разврата, духовного разложения, грубости, ненависти, – и после это мы ещё смеем налагать на них бремя непосильных молитвенных правил и поста?
Да это всё равно, что находящихся в окопах солдат, которым назавтра, может, предстоит смерть, заставлять исполнять непосильные правила и поститься. Случись каждому из нас, священников, оказаться в воинской части накануне сражения, разве мы способны будем лишить кого-нибудь Причастия?
В дни всеобщего расслабления, обилия соблазнов, различных искушений, в наши скорбные, крайне скудные духовными дарованиями дни мы тем более не имеем права никого отлучать от причастия, не допускать, ибо каждый из наших братьев – тот же воин, на поле ежедневной и еженощной духовной брани.
