Тут послышались шаги наверху. Видимо, это пришла-таки подмога, вызванная Лидой. По всей видимости, подмога совершенно не входила в планы колдуна, потому что он поднялся из-за стойки и сказал:
— Ладно, мне с вами было весело, но мне пора, дела знаете ли. Арчи, разберись с ним, — сказав это, он растворился в воздухе. Не исчез, как серый, а именно растворился.
По всей видимости, Арчи и был тем самым серым. Я тут же повернулся, ища его взглядом. Он опять исчез.
Я уже, было, решил, что все кончилось, как вдруг за спиной услышал странный щелчок…раздалась очередь. И тут мир взорвался, я почувствовал, что по телу растекается адская боль. При этом сознания я так и не потерял, и видел, как в зал неслышно врываются спецназовцы, а серый, не видя их, наводит автомат на меня. Я же лежал и не мог пошевелиться. Раздалась очередь и на сером появились красные дыры, но он все же успел перед смертью нажать на курок. Время опять замедлилось и я увидел пули, летящие к лежащим на полу правее от меня, Лане и Чижу. Тело не желало слушаться, но кого это волновало? Я прыгнул и в невероятном прыжке успел прикрыть их своей спиной. Меня отбросило на пару метров, и я упал на пол. Я уже ничего не видел и не ощущал, и теперь наконец-то мог провалиться в небытие.
Мне так не хотелось просыпаться, но все же пришлось. Я осторожно открыл глаза. Меня ослепил невероятно яркий свет, и я невольно зажмурился.
— О! Он пришел в себя.
Знакомый голос, женский к тому же. Люблю знакомые, красивые женские голоса.
— В себя пришел? Позовите сюда Нестерова. Да, и не забудьте прикрыть за собой дверь.
А вот это незнакомый мужской голос.
— Виктор, ты как себя чувствуешь?
Голос-то, какой приятный, вот только глаза к свету привыкнут…
— Эээ…Ух, как будто по мне машина проехала…раза три…туда-сюда.
Да и голова болит…и руки…и ноги…и вообще все болит.
— А вы близки к истине. Вот только если бы это была машина, то вы бы выглядели куда лучше, — сказал мужской голос со смешком.
— Вот спасибо-то, успокоили.
Что же там произошло? Последнее, что я помню — это как мир взрывается болью, а я лечу вверх тормашками.
— Всегда пожалуйста. Лидочка, посмотри, чтобы никто не подходил к двери, а мне надо поговорить с героем.
Это я-то герой? По всей видимости, он тут главный, рас уж распоряжается.
Однако ж, глаза мои наконец привыкли к яркому свету, и я успел увидеть силуэт Лиды, закрывающей за собой белую дверь. Вся обстановка помещения, в котором я валялся, была белого цвета. Кажись больница, вот только что я тут делаю? Мне бы в морге уже давно надо валяться… дело-то уже привычное.
