Психолог говорил, говорил, а Любомудров поймал себя на том, что вдруг увидел вместо лица Чернышева кровавую изуродованную маску с отрезанным носом, вырванными губами и выколотыми глазами.
— Что с вами? — вдруг услышал он голос психолога. — Вам плохо?
— Нет, нет, просто уж больно страшные вещи вы рассказываете.
— То-то и оно, что страшные, — сказал психолог. — Таких случаев, насколько я знаю, в психиатрии не наблюдалось. Я перерыл множество источников. Даже знаменитый Чикатило — кружок кройки и шитья по сравнению с Выродком. Главное, что мы скорее всего никогда не сможем понять ЕГО психологию, мотивацию поступков.
— ЕГО надо ловить, а разбираться в психологии будем потом, — сказал Любомудров нарочито грубо, отгоняя от себя кошмарные видения.
— А пока не поймем, вряд ли поймаем, — возразил психолог.
— Можно, наверное, и не очень вдаваться. Вот вы как врач скажите, чего может бояться этот самый Выродок? Ведь есть же у него наверняка слабые места?
— Боится ОН разве что смерти, да и то неосознанно. Возможно, если ЕГО жизни реально, непосредственно будет угрожать опасность, ОН испугается, но и то в самый последний момент, когда увидит смерть непосредственно рядом с собой… А в остальном… Если бы ЭТО был обычный психопат, я бы мог предположить, что ОН так же, как и все «человеки» боится неизвестного и непонятного…
— Может, на этом мы и попробуем сыграть? — задумчиво сказал Любомудров, при слове «непонятный.» вновь испытавший секундный прилив ледяного ужаса.
Чернышев что-то еще говорил, но журналист уже почти не слышал его. Хотелось остаться одному, разобраться, что с ним происходит, прикинуть, что делать дальше.
Наконец психолог стал прощаться и вдруг сказал:
— Знаете, Игорь Дмитриевич, я вынашиваю один план. Но пока не хочу вам говорить. Подумаю. Если проклюнется что-нибудь реальное, свяжусь с вами, хорошо?
— Да, конечно, буду ждать. И сам подумаю, — ответил журналист, с облегчением провожая гостя.
«Первым делом надо спровадить из города всех близких, — решил Любомудров., - Хоть они пусть будут в безопасности». Но тут же подумал, что пока ОН жив, вряд ли кто-нибудь может быть в полной безопасности.
ПОДПОЛКОВНИК ТИМОХИН
Начальник отдела РУОПа подполковник Тимохин проводил совещание на следующий день после бойни у Казанского.
До убийства человека из группы генерала Успенского и первого контакта журналиста с Выродком оставалось несколько дней.
Тимохин уже с утра получил очередное строжайшее указание «по розыску и задержанию маньяка, терроризирующего население».
