Тем не менее ОН пользовался своим святилищем крайне осторожно, стараясь проникать сюда невидимо и неслышимо. Бывал ОН здесь, чтобы отдохнуть, насладиться собственными мыслями о великом будущем, полюбоваться коллекцией голов жертв прошлых лет, хранящихся в банках с формалином, и, конечно, накормить змею по имени Клеопатра, которая жила в хорошо оборудованном террариуме.
Здесь стоял главный жертвенник, но Жертвоприношения ОН здесь совершал только один раз в году: в самый главный ДЕНЬ НЕРГАЛА — седьмого числа десятого месяца. Жертвы приходилось доставлять сюда с величайшей осторожностью, чтобы никто из непосвященных даже случайно не мог осквернить святилище!
Сейчас, после происшествия у Казанского собора, ОН был встревожен. ОН знал, что без Жертвоприношения не может произойти Слияния и последующего ПРЕОБРАЖЕНИЯ.
Но, с другой стороны, ОН чувствовал удовлетворение от уничтожения нескольких непригодных для Неведомого особей.
Правда, наслаждения и восторженного подъема, которые ОН испытывал во время Жертвоприношения, у НЕГО не было, но, возможно, Нергал до следующего дня удовлетворится той кровью и плотью, которую получил во время стихийного Жертвоприношения на улице. ОН ведь почувствовал себя на короткое время Львом, раздирающим жертвы во славу Неведомого.
ИЩИ ЖЕРТВУ! Я ЖДУ! УРОДЛИВЫЙ МАЛЬЧИШКА!
УБЛЮДОК!
СЕГОДНЯ Я ОГРАНИЧУСЬ ТЕМ, ЧТО ПОЛУЧИЛ!
ИЩИ ЖЕРТВУ К СЛЕДУЮЩЕМУ ДНЮ!
ОН расстроился, что, с одной стороны, не удовлетворил полностью Неведомого, назвавшего ЕГО так, как называли ТАМ, но и обрадовался, потому что Неведомый давал ЕМУ срок до седьмого числа четвертого месяца — дня обязательного Жертвоприношения.
И тем не менее ОН чувствовал, что чего-то не хватает для торжества. В углу, в просторном террариуме, тихо шурша, ползала Клеопатра. Она была голодна.
Стремясь оттянуть предстоящее наслаждение, сначала ОН вынул из стеклянного аквариума белую мышку, десяток которых недавно купил у пьяницы лаборанта. ОН бросил ее в террариум. Мышь белым комочком заметалась по полу ящика, посыпанному опилками. Змея подняла голову, и мышь вдруг замерла. Бросок, слабый писк, и вот уже пресмыкающееся заглатывает жертву.
Придя в еще большее возбуждение, ОН достал из морозильной камеры большого холодильника куски мяса, положил в миску и обдал кипятком. От размороженного мяса пахнуло кровью. Ноздри у НЕГО широко раздулись. ОН поднес кусок к носу, глубоко вдохнул. ОН сразу вспомнил свою предыдущую жертву. Это ее куски хранились в холодильнике.
