Элинор считала, что нехорошо оставаться в бассейне вместе с Джасимом. В конце концов, это его дом и его бассейн, и слуги могут решить, что она намеренно кидается в объятия принца. Она выбралась из бассейна и накинула халат.
Джасим подплыл к ней и тоже вышел на сушу. Вода стекала ручьями по мускулистому бронзовому телу. Он подошел и поднял с кресла полотенце.
– Почему вы уходите?
– Думаю, так будет лучше, – пролепетала Элинор, стараясь не обращать свой взор туда, куда не следует. Она была рада, что он предпочитает свободные шорты, а не облегающие плавки.
Черные глаза пробежались по ней и остановились на пухлых губах.
– Лучше для кого? Ты ведь тоже хочешь меня. Это чувство взаимно, и не отрицай.
От столь смелого заявления Элинор бросило в краску. Она дрожащими руками завязала поясок на халате. Джасим говорил с ужасающей уверенностью, и хотя это пугало ее, но в то же время обжигало, словно костер зимой.
– Но этого недостаточно, – возразила она, всеми силами пытаясь сохранить контроль над ситуацией, которая так и норовила выскользнуть из ее рук.
Джасим взял ее за тонкие запястья и решительно притянул к себе.
– Это только начало…
Элинор попала в омут горячего, ненасытного поцелуя, словно прыгнувший со скалы самоубийца. Один лихорадочный поцелуй следовал за другим. Он жадно впился в ее губы, ее возбуждение росло и росло, пока она не задрожала в его руках, а кожа не загорелась огнем.
– Здесь этому не место, но ты неотразима, – обжег Джасим горячим дыханием ее покрасневшие губы.
Он подхватил ее на руки и понес в лифт.
Элинор никогда прежде не доводилось бывать в лифте, который вел прямиком в хозяйскую спальню, чтобы владельцу дома было удобно рано утром спускаться к бассейну. Джасим поставил ее около необъятного дивана, стянул с ее худеньких плеч халат, и тот упал к ее ногам.
– Мы не можем сделать это! – воскликнула она, в панике оглядывая его спальню. Какая же она наивная, как могла подумать, что он уложит ее рядом с собой в кровать и за этим ничего не последует!
Он положил ее ладонь на свои мокрые шорты.
– Пожалуйста… Я не смогу уснуть, томясь по тебе.
Элинор могла бы противостоять любому другому натиску, но этот чувственный призыв заставил завибрировать каждую клеточку ее тела и тронул за душу. Встретившись взглядом с его затуманенными черными глазами, она откликнулась на его призыв, подавив голос разума, едва дававший о себе знать где-то на задворках сознания. Разве не была она всю жизнь рассудительной и благоразумной, но, может, больше
