– Есть будешь?
– Я не голодна. А вот выпила бы с удовольствием.
Откупорив бутылку, Глеб налил обоим по щедрому бокалу.
– Сегодня говорила с Йоськой. Он вполне освоился в Москве. Даже успел подраться с мальчишками в нашем дворе.
– С ним все в порядке?
– О да, Йоська умеет постоять за себя. Это у него от отца. Тот никому не позволял обижать ни себя, ни своих близких. Да и вообще, надо признать, что отцом Рамоша был прекрасным. Он носился с Йоськой больше, чем я, но при этом категорически не позволял его баловать. Теперь я этому очень рада. Парень растет настоящим мужчиной – мудрым, добрым и сильным.
– Ну так уж прямо и мудрым? Я считал, что это качество – функция возраста.
– А вот и нет. Посмотри на меня, скоро седые волосы появятся, а мудрости так и не нажила ни на грамм. Другое дело мой сын. Иногда такое скажет, что я ощущаю себя наивной дурочкой.
– Хочешь сказать, что мудрость у него тоже от Рамона?
– Будет тебе. Мы оба знаем, что голова у Рамона варила не хуже, чем у тебя, это как минимум.
Хотя последнее высказывание и задело Глеба, про себя он был вынужден согласиться – Гонсалес и впрямь обладал недюжинными мозгами.
Снова налив себе вина и отхлебнув для храбрости изрядный глоток, он спросил Веронику о том, о чем последние пятнадцать лет бесчисленное число раз спрашивал сам себя:
– Скажи, почему ты ушла от меня к Рамону? Только не говори, что польстилась на его мозги.
Немного поразмыслив, Вероника тоже подлила себе в бокал и сделала пару больших глотков, будто собираясь с духом.
– Дурак ты, Стольцев. Я ушла от тебя, потому что забеременела.
Бокал чуть не вывалился у Глеба из рук.
– Как это?
– Можно подумать, ты не в курсе того, как это обычно происходит, – с горькой усмешкой ответила Вероника, снова прикладываясь к бокалу.
– Но ты ведь жила тогда со мной!
– Я помню, милый.
– Тогда откуда ты могла знать, что отцом был Рамон, а не я?
– А я и не знала.
– Как это понять?
– Рамон был готов принять меня с чужим ребенком. Я же говорю, он обожал детей. В общем, я решила, что рожать буду уже под фамилией Гонсалес.
– Но почему ты мне тогда ничего не рассказала?
– Это бы ничего не изменило. Я была безумно влюблена и уже приняла все решения.
– В том числе и за меня?
– Извини, так вышло.
– Извини? Это все, что ты можешь сказать?
– Глебушка, я никогда не забуду то хорошее, что у нас с тобой было. Да, очень красивый роман, но заметь, студенческий роман.
– Я оказался для тебя слишком молод?
– Не говори глупостей. Ты был хорош, очень хорош. Кое в чем даже лучше Рамона. Но ухаживание за женщиной – это не одна отдельно взятая дисциплина, а мно-го-бо-рье. И кроме того, у Рамона было огромное преимущество.
