— Ты как? — спросил Клаус, приседая на колени рядом с другом.
— Не знаю, — пробормотал Скай растерянно. — Ужасное состояние внутри и…, - по дрожащим губам Клаус понял, что его напарник проиграет внутреннюю борьбу; но затем ему все же удалось подавить гримасу боли.
— … меня постоянно тошнит, — закончил герцог. Дыхание его было тяжелым и неровным.
— Я помогу тебе собраться, — произнес Клаус слабым голосом, боясь потревожить Ская любым неправильно оброненным словом.
— Всего через несколько часов мы станем врагами, — Скай сделал паузу, — ты уже не переживаешь по этому поводу?
— Единственное, что сейчас меня беспокоит это твое нынешнее состояние, — огрызнулся в ответ Клаус. — Было несправедливо поручать эти разборки тебе одному.
Он в тревоги поднялся, отвернувшись от Ская, расставим руки по бокам и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы продолжить:
— Я хочу сказать, что не понимаю, почему именно тебя заставили выгребать весь этот мусор, да еще на глазах у остальных. Его Императорское Величество решили вымазать тебя в грязи или как?
— Или как, — ответил Скай и черты его лица немного смягчились. — Думаю, что это было правильное решение, ведь эти люди защищали меня, я должен был отстоять их честь.
— Устроив погром на стадионе, и оставив за собой несмываемые следы? — с сарказмом спросил Клаус, после чего Скай кинул на него суровый взгляд.
— Я- то думал, ты пришел мне помочь.
— Прости, — сочувственно произнес Клаус, стыдливо опустив глаза, — но нужно было оставить его в живых — это мое мнение. Я понимаю, что это невозможно, и все же… Мне трудно представить себя на твоем месте.
Скай старался не смотреть в его сторону — ему не хотелось, чтобы он увидел его горящую в раскаянии душу, размазанные грязной рукой слезы по щекам, движения, полные страдания. Он почти не пострадал физически, но нервное потрясение было ужасным.
— Пойдем! — скомандовал он.
Все произошло так быстро, казалось, что он только что вышел из своих комнат, направляясь на посадочную полосу, куда отправили всех воинов и их проводников, как они уже подходили к залу, где присутствовали и представители двенадцати Рефери. Среди этой жуткой какофонии, Скай чувствовал себя в своей стихии, шум был самым подходящим лекарством, которое он мог себе вообразить, так он мог стать частью этих людей и не быть одиноким, мог оглохнуть от биения их сердец — страх поглощал все вокруг. Теперь он знал, что с легкостью сможет пробудить дремлющую в нем власть над воздухом. Во время сражения это был вибрирующий поток силы, проходящий по его рукам. Прислушиваясь к голосу ветра, в его руках была немыслимая власть, которую он обрушить на своих соперников и победить. Ему было интересно, что думали другие, увидевшие его — страх, взволнованность, радость или отчаяние?
