Алекс уже собирался вскочить на ноги, чтобы дать достойный отпор, когда из густой черной тени на освещенное пространство вышел большой рыжий кот.
Не веря своим глазам, Алекс радостно воскликнул:
— Гера?
На что котяра, сузив желтые глаза, кивнув на оружие в руках Алекса ехидно мяукнул, что-то вроде:
— Пушку спрячь, придурок!
Поспешно сунув пистолет в кобуру подмышкой, Алекс сгреб Геру в охапку и радостно хохоча, приблизил свое лицо к его наглой физиономии:
— Жив, братишка!
На что кот по-собачьи лизнул Алекс длинным шершавым языком прямо в нос.
Процесс перевоплощения Алекса в бомжа прошел быстро и безболезненно. Этому в немалой степени способствовало участие в данном мероприятии Геры. Кот, последние пару месяцев проведший на улицах и городских помойках, прекрасно ориентировался во всех тонкостях бродячей жизни. Его многочисленные советы помогли Алексу сменить свой привычный имидж.
Он с удивлением обнаружил, что отсутствие ноутбука, ранее необходимого для свободного общения с котом, ему нисколько не мешает. Выяснилось, что, казалось бы, обычное кошачье мяуканье имеет массу оттенков и звучаний. Благодаря этому, Алекс довольно скоро научился понимать своего хвостатого напарника с полуслова.
К слову сказать, в науке превращения в опустившегося, асоциального типа не было ничего сложного. Всего через несколько дней подбородок и скулы новоявленного бомжа покрылись плотной щетиной. Руки он специально извозил в грязи, и теперь они выглядели, так словно он не мыл их с момента своего рождения.
Для того чтобы скрыть короткую армейскую стрижку, Алекс напялил на голову оплывший, словно размякшая ватрушка, большущий берет крупной вязки. По нему шли широченные полосы желтого, красного и черного цвета. Ни дать ни взять — германский флаг.
Этот предмет гардероба был позаимствован у одного вконец обдолбанного нарка, которого, как-то по случаю, обнаружил Гера. Тот отмокал в, мокрых после дождя, густых зарослях сирени после убойной дозы. Когда рыжий кот подошел к нему и зубами стащил с его ополоумевшей головы берет, он воспринял это как должное, приняв его за очередной глюк.
На ногах у Алекса были щегольские, замшевые мокасины. Для того чтобы отвалившиеся подметки не тормозили его при ходьбе, он заботливо перебинтовал их скотчем. Наряд его завершал длинный плащ из потертого дерматина с кокетливыми погончиками.
Из аксессуаров присутствовала лишь большая кирзовая сумка. Она была настолько драная, что байкер, которому она верой и правдой служила долгое время, после многих лет душевной борьбы, все же расстался с ней и с почетом препроводил ее на заслуженный отдых, выбросив на помойку.
