Шёл на одном из этих кораблей бывалый тверской купец Афанасий Никитин, человек хотя и не особого достатка, но зато с опытом странствий немалым. Рассказывали, будто ходил он в Грузию, Валахию, Подолию, Турцию, в Крым…
И ещё толковали знающие люди, будто характером своим Никитин мало был похож на других купцов, которые заботились только о барышах. Отличался он жадным интересом к разным странам, к тому, как и чем живут люди в мало известных ему краях. В дальних походах все привлекало его внимание: неведомые на Руси строения, растительность, горючие подземные ключи, ткани, песни… Все он стремился увидеть, понять запомнить…
Иные купцы удивлялись: к чему это человеку торговому, занятому своими делами? А Никитин даже вёл записи и не только цены на товары записывал, но и все прочее, что казалось ему примечательным.
Говорили, что Никитин и затеял этот поход, других купцов уговорил, обещал огромные барыши. Может и не согласились бы купцы, но кстати появилась редкостная оказия, обещавшая безопасность в пути: в Ширван выезжал посол великого князя Московского Ивана III — Василий Папин. В пути его должна была сопровождать надёжная охрана, а в Ширване воины самого Фаррух-Ясара, властителя этого ханства. В те дни в Москве ещё находился Хасан-бек, посол Фаррух-Ясара; он прибыл к Ивану III с богатыми дарами и теперь готовился к отъезду, очень довольный переговорами. Не менее доволен был Хасан-бек и ответным подарком Ивана: вёз он из Москвы своему повелителю девяносто охотничьих кречетов, ценившихся в его стране дороже золота.
Афанасий Никитин вёз меха, — груз не тяжёлый, но ценный. Рассчитывал он проскользнуть под посольской охраной в Ширван и ещё в том же году возвратиться обратно.
Вначале все сулило Никитину удачу. Папин оказался земляком — он тоже был родом из Твери — и обещал купцам своё покровительство. Тверской князь Михаил Борисович и посадник Борис Захарьич охотно выдали им проезжие грамоты. В Костроме без особых хлопот получили купцы великокняжескую грамоту на право проезда за границу. Но в Нижнем Новгороде Никитина и его спутников ожидало большое огорчение: они не застали Папина. Посол уже отправился со своей свитой вниз по Волге. Тверичам оставалось надеяться только на Хасан-бека, который все ещё находился в Москве.
Согласится ли Хасан-бек взять с собою купцов? А если не согласится? Тогда возвращаться обратно со всем товаром или плыть в неведомую страну на собственный риск и страх…
