Но в последующие дни Коростель воздерживался от публичных выступлений.
Даже тогда что-то в Коростеле было, думает Снежный человек. Не вполне популярен, однако людям льстило его внимание. Не только детям – учителям тоже. Он смотрел на них так, словно внимательно слушает, словно их слова заслуживали его внимания целиком, хоть он ничего такого не говорил. Он внушал благоговение – не сокрушительное, но вполне достаточное. Он излучал потенциал – но какой? Никто не знал, и всех это настораживало. И еще эта темная неброская одежда.
Вакулла Прайс была напарницей Джимми во время лабораторных работ по нанотехбиохимии, но ее отца нашли охотники за головами из другого охраняемого поселка, на другом конце континента – через весь континент, Вакулла села в скоростной поезд, и больше Джимми ее не видел. После ее отъезда он целую неделю хандрил, и даже пароксизмы страсти Линды-Ли, сопровождаемые взрывами сквернословия, его не утешали.
Место Вакуллы за лабораторным столом занял Коростель – переехал со своей камчатки для новичков. Коростель был очень умным, даже по меркам средней школы «Здравайзер», где и так наблюдался переизбыток эрудитов и чуть ли не гениев. У него обнаружились способности к биохимическим нанотехнологиям, они с Джимми занялись проектом по мономолекулярному сплайсингу и создали требуемую лиловую нематоду – использовав цветовой код примитивной водоросли, – досрочно и без опасных отклонений.
Теперь Джимми с Коростелем вместе обедали и иногда – не каждый день, они же не педики какие-нибудь, но минимум дважды в неделю, – встречались после школы. Сначала играли в теннис, на корте за Коростелевым домом, но Коростель совмещал методичность с нестандартным подходом и терпеть не мог проигрывать, а Джимми был слишком импульсивен, и ему недоставало тонкости, так что в конце концов они бросили эту затею. Иногда они, притворяясь, что делают уроки (которые и впрямь порой делали), запирались в комнате Коростеля и играли в компьютерные шахматы, в трехмерки или в «Квиктайм Усаму», бросая жребий, кому играть за Неверных. У Коростеля было целых два компьютера, так что он и Джимми могли играть, сидя спиной друг к другу.
– Может, поиграем как-нибудь настоящими фигурами? – спросил однажды Джимми. – Как в старину. Пластиковыми. – Странно же: сидят вдвоем, в одной комнате, спина к спине, и играют на компьютерах.
– А что? – спросил Коростель. – И вообще, это и есть настоящие фигуры.
