Больше всего аристократы гордятся своими манерами, своими проклятыми приличиями. Сейчас у нее появилась возможность сорвать эту маску, нанести Маркусу рану в самое уязвимое место: его репутацию.
У Фантины задрожала губа, она дернулась от протянутой руки, как от самого черта, а затем жалостно захныкала, как котенок, которого измучили. Обратив к лорду Гаррису исполненный мольбы взгляд, она произнесла:
– Пусть он меня не трогает, господин. Пожалуйста!
– Фантина! – ахнул Маркус, явно взбешенный ее реакцией, но она продолжала, испытывая наслаждение от его неловкости.
– Он заставил меня, а это грех! – Конечно, она понимала, что не может уверять, что он принуждал ее, ведь она явно получала удовольствие от происходящего. Но воспоминания о том, что она делала и что позволила ему с собой делать, разбудили в ней актрису. – Прошу вас, – взывала она к лорду Гаррису, – отошлите меня. Я не хочу неприятностей. Позвольте пойти в церковь и помолиться за мою душу.
– Фантина! – воскликнул Маркус. – В том, чем мы занимались, нет ничего греховного, и ты прекрасно об этом знаешь!
– О нет! – ответила она, из глаз ее покатились слезы, и она вновь с мольбой обратилась к лорду Гаррису: – Я честная девушка. Клянусь вам. Я никогда…
– Довольно! – прорычал Маркус, силой вытягивая ее из-за дивана.
Но Фантина была наготове и, воспользовавшись моментом, спряталась за спиной лорда Гарриса.
– Спасите меня! – закричала она. – Он – сущий дьявол! Он пообещал разделаться со мной, если я стану кричать.
Маркус сердито взглянул на Фантину, уперев руки в бока.
– Раньше, Фантина, я не угрожал, но теперь стану. Клянусь Богом…
– Довольно, Чедвик, – оборвал его лорд Харрис.
– Что?! – взорвался он и повернулся к хозяину дома: – Вы же не станете верить тому, что она говорит!
– Я верю в то, что мисс… – медленно произнес тот.
– …Фанни Смит, ваша милость, – дрожащим голосом подсказала она.
– …что мисс Смит будет гораздо спокойнее, если она окажется как можно дальше отсюда. Я выплачу ей жалованье и отправлю домой.
– Нет! – выдохнула Фантина. Она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, где она живет. Даже Пенуорти этого не знал. – Только жалованье, ваша милость. Я сама найду экипаж, который отвезет меня домой.
Маркус, по-видимому пытаясь ухватиться за любую возможность, чтобы поставить Фантину в неловкое положение, решительно шагнул вперед.
– О нет, Фантина, только не после той психологической травмы, которую вам только что нанесли, – заявил он. Голос его сочился сарказмом. – Я настаиваю на том, чтобы вас отвез домой мой кучер.
