Я нашла его только поздно вечером, в скверике, вдали от эпицентра событий. Он сидел на скамейке, откинувшись на спинку и вытянув вперед свои бесконечные ноги. Совсем один - почему-то это сразу бросилось в глаза и вызвало внутреннее раздражение - никого не было рядом с ним и никому не было дела до него. Даже пьяному бомжу, который прикорнул на траве, не в силах преодолеть десятка метров, отделяющих его от скамейки. Лицо Валеры бледнело в сумерках как невзошедшая луна. Воротник и рукава рубашки были в чем-то испачканы. Капли на щеках - сначала мне показалось, что это слезы, но такие же капли блестели у него на лбу. Не сразу я обратила внимание на основную несообразность в облике Валеры - кажется, впервые в жизни я видела его без очков. - Тебе плохо? - спросила я и снова ощутила, как земля уходит из-под ног как в тот момент, когда на телеэкране копна роскошных, нереальных белоснежных волос струилась по черной, местами еще дымящейся ткани. Это была его реплика. Я быстро опустилась рядом на скамейку. Валера открыл глаза, незнакомые без очков. Ответил медленно, как будто подбирал слова: - Да. Кажется, я взял на себя больше, чем смог унести. И отдать... не нашел, кому отдать. - Неужели совсем никому? - Нет. Сначала было не до того, потом... Там только бабочка одна пролетела. Такая красивая... Было жалко... - И все? Кроме бабочки - больше ничего подходящего? - Я очки где-то потерял, - сознался он. - И потом подумал... не знаю, с чего... насекомые ведь тоже не виноваты. Почему они должны платить... за наши глупости? Смотреть на него в таком состоянии было невыносимо, поэтому я стала смотреть по сторонам. Не просто смотреть: мой взгляд хаотично метался, выискивая подходящий объект для перенесения боли, которого было бы не жалко, но которого, как назло, нигде не было видно - "Если бы знать... Если бы ты хотя бы предупредил..." - шептала я, в то время как в голове отчетливо вырисовывался образ сидящего в спичечном коробке таракана... или мухи - пока не уперся в лежащего на траве бомжа. - А если... - начала я, не представляя, как продолжу. - Что? - Валера с трудом оторвался от спинки скамейки и посмотрел в ту же сторону. - О господи! - В изнеможении закрыл глаза. - Разве можно так пить? - Снова открыл. Мне показалось, что лицо его побледнело еще сильнее. - Помоги мне. Я не смогу самостоятельно дойти до него. - Зачем? Разве ты не можешь посмотреть на него на расстоянии? - Посмотреть мало. Мне нужно прикоснуться... Если не сделать этого сейчас, через семь-восемь часов он умрет от сердечной недостаточности... Дай руку! Я протянула ему руку ладонью вверх. - Посмотри на меня! - попросила я, глядя не в глаза, а выше, в точку посередине лба, как раз над линией бровей. - Поделись со мной! Отдай мне свою боль, хотя бы на время... Хотя бы часть! - Глупая... - Я не думала, что он сможет улыбнуться, однако, он смог. - И красивая... Ты совсем как та бабочка... Только без крыльев. Привычные мощные линзы не увеличивали сейчас его глаза, поэтому я, как ни старалась, не смогла понять их выражения.
