Единственный вопрос, терзающий мой рассудок: почему?
Мой мозг переваривает запоздалое спокойствие и угасающий эффект от снотворного.
Кончиками пальцев я до сих пор чувствую лист газеты со статьёй. Голос Фриды возникает поверх всего этого, и я вспоминаю её тон, с которым она произносит название «Картель Ривьера».
«За обедом мне показалось, что я уже видела его татуировку… Маленькую розочку…»
Высокий. Широкоплечий. Устрашающий. Наш ланч с тако. Теперь чувство тревоги, которое он внушал мне, оправдано. Он знает, что я хожу домой через центр.
«Эй, угадай что? Ты была права насчёт Гая Фаулера».
Мы встретились глазам в ресторане, и я поддалась на его лесть. Я практически бросилась на него, не прислушавшись к своей интуиции. Мне показалось, он был заинтересован во мне. Он смотрел на меня так, будто хотел меня. И теперь он меня заполучил.
ГЛАВА 5.
Кейтлин.
Я сажусь ровно, когда в дверь стучат. Из-за своей нерешительности я потрачу годы на пересечение этой комнаты. На моей нижней губе почти выступила кровь. Я обнимаю себя и спрашиваю:
— Кто там?
— Это Норман, дорогая.
Я выдыхаю, чтобы успокоить своё громко бьющееся сердце, но облегчение смешивается с разочарованием. Норман не даёт мне нужных ответов. Или хуже. Он просто не может мне их дать.
— Достаточно ли вам было времени, которое вы провели в одиночестве? — спрашивает он, когда я со скрипом открываю дверь. Вместо ответа на этот зловещий вопрос я просто моргаю. — Спускайтесь к обеду, — он смотрит вниз, мне под ноги. — Или я могу принести обед сюда. Решение за вами.
Я слежу за направлением его взгляда. Если бы я сказала ему, что знаю правду о картеле, то это навредило бы мне или помогло? В моей ситуации знание — сила. Я решаю держать язык за зубами.
— Я больше не хочу здесь находиться, — говорю я.
— Очень хорошо. Значит, я сниму это, — он складывает руки в районе груди. — Пожалуйста, не делайте никаких глупостей. Картер предпочёл бы запереть вас, и я боюсь, что Хозяин Дома не будет иметь ничего против этой идеи.
— А вы не хотите держать меня взаперти?
— В этом нет необходимости. Мне хочется верить, что ваша реакция была всего лишь проявлением характера. Это ведь так? — я смотрю вниз. — Почему бы вам не переодеться во что-нибудь более подходящее, чтобы мы могли пообедать?
Тон, которым он произносит слово «подходящее», превращает мой шёлковый халат в унылую ночную рубашку.
— Переодеться во что? — спрашиваю я.
— Ваш шкаф заполнен одеждой. Однозначно вы найдёте там что-то подходящее.
