— Спасибо, Томми, я уже достаточно перекусил.
— Ну, тогда беги, а я дождусь каких-нибудь новостей и переговорю с Майклом.
— Я недолго, не волнуйся. Надо что-нибудь купить перекусить для нас?
— Да, купи, Гарри, а то больше к столу ничего нет.
— Все, окей, дружище, я поскакал.
— Давай, Гарри, скачи. — Он вышел и захлопнул за собой дверь.
И куда же ты сейчас поскакал, Гарри? И сколько тебе скакать осталось? Одному богу известно! А может быть, ты так к кому-нибудь торопишься, Гарри? Надо бы тебя прослушать! Я включил приемник, и, к моему удивлению, Гарри еще ни с кем не разговаривал.
Я переключился на волну Джеферсона и понял, что он находится на встрече с Глорией, что меня подбодрило. Я понял, что между ними идет какой-то спор. Разговор зашел о том, что она с Джорджем платит ему огромные деньги, а он ничего не предпринимает, и что скоро абсолютно все развалится. И еще она добавила, что Джордж прилетает сегодня в 17:00 и лично с ним поговорит. В ответ Джефи успокаивал Глорию и пообещал ей, что вскоре возьмет ситуацию под контроль и все нормализуется.
— Не шути с нами, Джефи, — пригрозила ему Глория, и на этом разговор прекратился, а дальше послышался хлопок дверью.
Вот это удача! Теперь все становится на свои места, и самое главное — что все я это записал на пленку, и, я думаю, Мейсон тоже. Правда, ничего конкретного в разговоре сказано не было, такого, за что можно было бы взять и арестовать, а затем предъявить обвинение. Из всего следовало, что Джефи получал взятки, но как их пришить к делу и доказать, за что он их получал, пока было сложно. Но стало понятным очевидное: Джефи замешан во всех делах Глории и Никсона и полностью их покрывает и, как я понял, уже слишком давно. Значит, он имеет непосредственное отношения ко всем убийствам и покушениям. И самое главное — он знает, кто и как убил Стива.
Вот почему я в свое прошлое расследование никак не мог ни к кому подобраться и что-то накопать. Все было слишком замаскировано и, тем более, все было под полным контролем Джефа. Дай бог, чтобы все мои выводы только подтвердились! Но я был уверен: половина из того, что я предполагаю, уж точно правильна.
Пока я разбирал все эти дела, в дверь постучали.
— Да, входите, пожалуйста, — произнес я. Дверь открылась, и вошел Майкл. Он подошел ко мне, протянул руку, мы поздоровались. Я привстал.
— Мои искренние соболезнования, Майкл. — Спасибо, дорогой Томми.
— Присаживайся. Ну как ты?
— Да как-то не по себе, Томми, не знаю, что сказать… Не ожидал я этого, не ожидал.
