- Еще раз тронешь, Калиненко будет думать, куда твое тело прятать.
Она не знала, что ее к этому толкнуло: возможно, раздражение на все и всех, а еще неприязнь, столько лет копившаяся на Виталия. Однако Лиза поняла, что резко развернулась и с серьезным видом уткнула острие грязного ножа в живот Казака. Она ему угрожала? Кажется да.
И, похоже, весьма удивила этим самого Виталия.
- Ты, девка, в своем уме? – хмыкнул он. Но отступил. – Или совсем умом тронулась? Я же тебя, этим же пером…
Он протянул все еще поднятую руку, словно и правда собирался перехватить у Лизы нож. Она дернулась назад, больно ударившись о столешницу поясницей. И одновременно с этим сбоку раздался насмешливый голос Димы:
- Точно, Казак, мне сейчас только этой головной боли и не хватает, прятать твой труп. Ведешь себя, как ребенок. Извинись перед Елизаветой.
Лиза, зачем-то вцепившаяся в рукоять ножа мертвой хваткой, хотела заявить, что ей и даром извинения от Виталия не нужны. И они оба могут катиться подальше. Но и сам Казак, кажется, не пылал желанием просить прощения.
- Чести много для этой девки, - хмыкнул он и отвернулся.
- Виталий.
Дима не сказал ничего, кроме имени своего помощника. Но оно прозвучало жестко, коротко. Властно. С настолько слышимым, но непонятным ей приказом и даже какой-то угрозой, что Лиза сама невольно моргнула и посмотрела на Калиненко.
Удивленно уставился на босса и Виталий.
Дмитрий так же смотрел на него. Лицо Калиненко, вроде бы, не выражало ничего такого. Вообще ничего, в принципе. Он казался спокойным и невозмутимым. Но взгляд, направленный на Виталия точно нес какой-то посыл, неведомый Лизе. Дмитрий не то, чтоб часто одергивал при ней друга. Такое случалось на ее памяти только однажды. И потому она не очень разбиралась в нюансах их полутонов и недомолвок.
Зато Казак, кажется, этот посыл понял. И тот его не радовал, однозначно. Даже удивил.
- Дим? – с каким-то недоверием и удивлением переспросил он.
- Виталий, - тем же тоном и с тем же выражением лица повторил Калиненко.
Лиза же, все еще выставив перед собой нож, с непониманием следила за ними.
И тут Казак повернулся к ней. Причем, с совершенно непонятным выражением на лице: не осталось ни ехидства, ни насмешки, ничего. Он смотрел ровно, без всяких эмоций.
- Извините, Елизавета. Я был не прав. Этого больше не повторится, - выдал вдруг Казак.
Так, что Лиза оторопела и уставилась на него, чуть не уронив нож. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь Виталию вздумается перед ней извиниться. Хоть и понятно, что тут сыграл роль Дима.
