Деревушка | страница 41
— Здрасьте. Что-то огонь ни в какую не горит. Как плесну на него керосином — он сразу и гаснет. Глядите-ка. — Он снова наклонил бидон.
— Обождите, — сказал Хьюстон. — А это действительно керосин?
— Бидон стоял вот здесь на полке. Похоже, что в нем керосин. Он, правда, малость заржавел, но я отродясь не слыхивал, чтоб керосин, хотя б и с ржавчиной, не горел. — Хьюстон подошел, взял у него бидон и понюхал. Тот, другой, смотрел на него. Красавец пес сидел на пороге и смотрел на обоих. Что, не пахнет керосином, а?
— Дерьмо, — сказал Хьюстон. Он поставил бидон обратно на закопченную полку над горном. — Ну, ладно. Вычистите из горна всю эту грязь. Надо разводить заново. Где Трамбл?
Трамбл был кузнец, который работал здесь уже лет двадцать.
— Не знаю, — ответил другой. — Здесь никого не было, когда я пришел.
— А вы что здесь делаете? Это он вас прислал?
— Не знаю. Меня мой братан нанял. Он велел мне быть здесь нынче с утра, развести огонь и присматривать за кузней, покуда он не придет. Но только я плесну вот отсюда керосином…
— Кто это ваш братан? — спросил Хьюстон, В этот миг показалась старая тощая кляча, что было сил тянувшая потрепанную, тарахтящую пролетку, у которой одно колесо было крест-накрест стянуто двумя поперечинами, и казалось, одна лишь инерция не дает ей рассыпаться, а стоит ей остановиться, как она сразу развалится. В пролетке сидел другой незнакомец — хилый человечек, одетый словно бы с чужого плеча, с заостренным болтливым лицом ни дать ни взять морда хорька; он остановил лошадь, крикнув на нее так громко, словно между ними было целое поле, выскочил из пролетки и вошел в кузню, сразу заговорив, или, вернее, продолжая говорить.
— Доброе утро, доброе утро, — сказал он, и его маленькие блестящие глазки быстро забегали. — Хотите подковать лошадку, так, что ли? Отлично, отлично, хочешь сберечь жеребца, береги копыта. Да, хороша у вас лошадка, но я тут, неподалеку, в поле видел получше. Впрочем, какая разница: любишь меня, люби и моего коня, где уж нищему выбирать, не все сбывается, что желается, а то бы все ездили на кровных рысаках. Что тут у тебя? — сказал он человеку в переднике. Теперь он стоял на месте, но, казалось, все еще был в стремительном движении, точно его одежда была так сшита и так сидела на нем, что никак не обнаруживала движений тела, если только под пей вообще было тело. — Ты до сих пор не раздул огонь? Ну-ка, ну-ка.
Он ринулся к полке с бидоном — казалось, это все то же непрерывное движение — разом очутился подле полки, схватил бидон, понюхал и чуть не выплеснул его содержимое на угли в горне, прежде чем двое других успели пошевельнуться. Но в последнюю секунду Хьюстон удержал его, вырвал бидон и вышвырнул за порог.