Вновь и вновь безуспешно изображал он эти звуки. Собрав все силы, рывком повернул голову вправо… Но сестра хлопотала где-то в ногах, он не видел ее, а она его. Прямо перед ним светился один из экранов пульта, острые кривые стремительно взметались вверх, словно на датчике работающего ракетного двигателя, секунду они пребывали в неподвижности, потом отгорали ядовитым зеленым пламенем. Он закрыл глаза.
— Сестра, пациент беспокоится! — произнес мужской голос.
С трудом разомкнув веки, он увидел прямо перед собой парящую в воздухе руку, указывающую перстом на экран со стремительно вздымающимися вверх кривыми.
В ответ раздался голос Крис:
— У него все нормально, господин главный врач.
Теперь он мог разглядеть мужчину. На нем был белый медицинский халат. Он был высокого роста, с хорошей выправкой. Лицо строгое и уже не молодое, но выражение явно доброжелательное. Склонившись, он принялся разглядывать пациента.
— Вы выглядите отлично, Фил Абельсен, — сказал он. — Не беспокойтесь, мы вас подштопаем. Как чувствуете себя, мой мальчик? — Повернувшись к сестре, он спросил:-Он уже реагирует на слова?
— Он делал даже движения губами, я могла их прочесть.
Рука доктора Миера появилась перед правым глазом Фила и раздвинула ему веки. Вспышка карманного фонарика ослепила его, но пальцы врача не позволили зажмуриться.
— Реакция зрачка значительно улучшилась, — заметил врач. — Можно постепенно снимать тетралин.
Он вновь повернулся к пульту.
— Все идет прекрасно, мой мальчик, — сказал он. — Но с вами пришлось здорово потрудиться. Посмотрели бы, что это было, когда я вас подобрал.
— Господин главный врач, — сказала сестра. — Я еще ничего не говорила пациенту. У него может быть шок…
— Не будьте столь трепетны, дева, — сказал врач, скользнув по девушке каким-то особо бесцеремонным взглядом, так что в душе Фила мгновенно все возмути лось. — Вас разодрало как быка на бойне, — продолжил врач. — Осколок угодил прямехонько в грудь. От нее, прямо скажем, немного осталось, разве что голова кое-как болталась на позвоночнике. Я уже многим удачно подштопал шкуру, но вы — мой шедевр. Сердце сгинуло-его просто не было, легкие в клочья, не говоря уже о пищеводе, диафрагме, желудке и других небесполезных вещах. Тяжелейшая потеря крови, выжат как лимон. Что хоть чуть-чуть уцелело из кожи, в клочьях, в нарывах, обожжено, обморожено-смотря какое место. Но не бойтесь. Я вытащил вас. Вы давно вне опасности. А что пока еще беспокоит-плевое дело. Вы мне верите? Вы поняли?
