Вместо этого Билли прошел тест выпускника средней школы на профессиональную пригодность, по результатам которого выяснилось, что он вполне подходит для службы в банке. Однако из теста не было ясно, насколько он останется годен, если и дальше будет опаздывать.
— Опять сломался?
Знакомый голос принадлежал Меррею Фаттерману, словоохотливому соседу, сидевшему за рулем своего яркокрасного снегоочистителя. Когда шел снег, Фаттерман садился за рычаги и помогал чистить улицы, отчасти выполняя обязанности по коммунальным услугам, отчасти, как подозревал Билли, — поскольку это давало ему возможность потрепаться с людьми.
— Помочь, Билли?
— Нет, спасибо, — ответил Билли. — Это не аккумулятор. Я только что зарядил его. Мне кажется, это сцепление. Или она просто решила поупрямиться.
Фаттерман затормозил и слез с обитого мехом сиденья, Билли про себя простонал, зная, что не может терять времени: Фаттерман желал добра, но он мог минут десять рассказывать тридцатисекундную историю.
— Спасибо, мистер Фаттерман, — быстро сказал Билли, отходя от машины и направляясь к улице в надежде обойти доброжелательного соседа. — Я пойду. Я уже опоздал на работу.
С таким же успехом он мог заговорить на санскрите или подражать пению птиц. Одобрительно кивая, коща Билли проходил мимо него, Фаттерман пристально взглянул иа фольксваген.
— Ничего хорошего в иностранных машинах, — сказал он. — Они вечно замерзают.
Билли заколебался, еще недостаточно отчаявшись, чтобы решиться идти на работу по холоду. Фаттерман был безобиден, а иногда даже помогал. Он долго стоял и смотрел на машину, его прямые-первые волосы прилипли ко лбу. Фаттерману было далеко за пятьдесят, он выглядел моложе, но из-за болтливости и снисходительного обращения иногда казался еще старше.
— Этого не случается с американскими машинами, — сказал он. — Наше может все выдержать.
Бессмыслено спорить, подумал Билли. Выдавив улыбку — которую, он надеялся, Фаттерман расценит как извинение за то, что он купил такую нежную иностранную машину, и оставит эту тему, — Билли открыл рот, желая вернуться к своей дилемме, показав при этом рукой на улицу.
Слова замерли у него на губах с началом новой словесной атаки Фатгермава.
— Видишь этот снегоочиститель? — Он улыбнулся. — Ему пятнадцать лет. Ни разу не подводил меня. Знаешь почему?
Конечно, это был риторический вопрос. Билли опять открыл рот, но не произнес ни слова.
— Потому что это не какое-нибудь иностранное барахло, — ответил Фаттерман самому себе. — Жатка из Кентукки. Ты нигде не увидишь такого хорошего снегоочистителя. Компания перестала их выпускать, потому что они слишком хороши. Понял? Слишком хороши!
