Он повернулся к контрольной панели приборов, расположенной справа. На всех многочисленных мониторах высвечивалась полнейшая ерунда, но все это скоро изменится. Гастингс прикоснулся к панели на стене, и она отошла в сторону, открывая небольшую нишу. Вслед за этим он поднес диск к отверстию, и маленькая золотистая пластинка исчезла, словно проглоченная каким-то невидимым существом. Спустя мгновение на первом мониторе стали высвечиваться символы. Сначала они двигались медленно, затем все быстрее и быстрее, так, что вскоре стало трудно их читать.
Как только остановился поток цифр, компьютер предложил Гастингсу выбрать программу, с которой он собирался сегодня работать. После того как Гарет ввел необходимую команду, информация вновь побежала по экрану.
Первый диск выдвинулся обратно. Гастингс вставил второй, затем третий. Прошел час, другой. На мониторе загорались требования вводить все новые данные, и оператор, не колеблясь, потянулся за десятым диском. Он так часто работал с этой системой, что теперь мог заниматься загрузкой информации даже во сне.
К тому времени, как компьютерный банк данных обработал информацию с шестнадцатого диска, рабочая смена уже практически закончилась. Гарет Гастингс взял последнюю, семнадцатую комбинацию программ, немного помедлил и вставил диск в нишу. Экран вспыхнул, погас, вновь высветил колонки цифр и погас в последний раз. Вслед за этидо аппарат выбросил диск.
Все закончилось.
В процессе работы возник только один опасный момент, но, к счастью, все обошлось. Теперь он свободен. Гастингс положил диск в сумку, повесил ее через плечо и бросил прощальный взгляд на отсек. Все мониторы показывали то, что нужно, компьютеры тихонько гудели. Гарет всегда любил свои машины. Эти электронные воплощения человеческого мозга совершенно свободно выполняли всю рутинную и кропотливую работу, облегчая людям существование и давая им возможность заниматься более важными и интересными делами.
Тысяча лет и миллионы жизней были потрачены на разработку систем, на которые люди могли бы положиться. Но не все программисты пребывали в благодушии. В интересах всего человечества они объединились, разработав самый суровый этический код, когда-либо существовавший в истории. Прежде чем молодых людей допускали к обучению на спецкурсах, каждый будущий программист клялся, что он или она никогда не составят или умышленно применят какой-либо ограничивающий основные права, данные человеку при рождении, код. Они клялись уничтожать любую нарушающую клятву программу сразу же по ее обнаружении. Вот это второе обязательство и явилось причиной, по которой Гастингс составил дополнительный код.
