– Я рад снова видеть тебя, – с теплом в голосе сказал Кирит.
Он остановился возле Лукаса и слегка сжал руку гостя, в третий раз приветствуя его. На языке жестов миквири это были, пожалуй, самые теплые слова. Легкое прикосновение выражало чувства значительно сильнее, нежели любые слова, и миквири обычно использовали его только при разговоре с другом, маленькими детьми или своим акия. Этим жестом Кирит оказывал гостю огромную честь. Лукас ответил быстрым пожатием, стараясь вложить в движение все свое уважение к хозяину.
Прежнего друга квайлы звали Хинфалла. Он был акия Кирита, и многие из его воспоминаний оставались в мыслях квайлы после того, как Лукас с ней соединился. Грег не удивился, обнаружив, что питает особую привязанность к этому серому миквири. Поразительней было то, что инопланетянин, как выяснилось, разделяет его чувства. Конечно, землянин нравился Кириту и сам по себе, но все же Лукас подозревал, что значительная доля симпатий миквири принадлежала ему из-за того, что Кирит ощущал в его мыслях мысли Хинфаллы.
– Как ты себя чувствуешь? – усаживаясь на кровать, спросил Кирит.
– Прекрасно. – Иногда Лукасу казалось, что инопланетный друг беспокоится о нем даже больше, чем земляне.
– Ты не испытываешь непонятной усталости или затруднений со сном? Может быть, тебе тяжело концентрировать внимание?
– Я отлично себя чувствую, Кирит.
В ответ миквири пристально посмотрел на Лукаса, словно стараясь определить степень искренности в словах пилота. Даже располагая воспоминаниями Хинфаллы и квайлы, Лукас практически не замечал во внешности миквири никаких перемен. Кирит же наверняка еще раньше обратил внимание на серьезные изменения в облике своего гостя. Не говоря уже о таких бросавшихся в глаза переменах, как светлые волосы, миквири с легкостью определял даже малейшие колебания в весе человека, которые происходили в зависимости от его настроения. Поэтому Кирит быстро сделал правильные выводы и привстал с кровати с озабоченным видом.
– Мне кажется, что, когда мы встречаемся и я задаю тебе этот вопрос, ты пытаешься меня обмануть, – сказал он наконец, сделав огорченный жест. – Возможно, я зря волнуюсь, но после объединения с квайлой возникают проблемы у всех, даже у миквири, а для людей оно опаснее, чем для всех остальных известных нам существ. Я очень волнуюсь за тебя, Лукас. Мне бы не хотелось, чтобы каким-то образом пострадал ты или квайла.
Лукас улыбнулся.
– Я тоже этого не хочу. Уверяю тебя, Кирит, мы с квайлой прекрасно себя чувствуем. Я благодарен тебе за заботу, но для волнений нет причин.
