- А! Агроном из Мазилова... Что скажете?
Анна напомнила:
- Семена...
Тарабрин нахмурился.
- А где взять? Сами выходите из положения.
- Ведь вы обещали...
Тарабрин нахмурился еще больше.
- Обещала баба парня родить, а принесла девку...
Ох, вот оно, не надо было тогда соглашаться!
- А где же взять?
Но она поняла уже, что Тарабрину тоже негде взять.
- Поеду в Пронск, - сказала она в отчаянии.
- Зачем?
- Побираться!
Это она сказала даже дерзко, не без вызова.
- Куда это?
- Куда придется! В областное управление...
- И что же вы скажете?
- Что было, то и скажу.
Можно было не сомневаться, эта не станет ни врать, ни выкручиваться... Э-эх! Перед Тарабриным была та самая простота, которая хуже воровства!
Он замолчал. Не отпускал Анну и молчал. Молчал долго.
- Ладно, - выговорил он наконец. - Незачем ехать в Пронск. Достану я вам семена. Возвращайтесь...
На этот раз он не обманул Анну. Правда, она набралась духу, напомнила о себе по телефону, но в конце концов "Рассвет" получил на складе райпотребсоюза около полутораста центнеров...
Неизвестно, где их наскребли, но пустить Анну в Пронск Тарабрин не захотел, двухсот центнеров не натянул, но все-таки рассчитался.
Зерно оказалось похуже того, что было сдано, но теперь многое зависело от Анны. Она не смела уже не вырастить урожая.
И вот, едва отсеялись, Анна сразу почувствовала себя плохо. Ей стало плохо, как только она уверилась, что засеян яровой клин. Заныло в пояснице, подкатило к самому сердцу, стало тяжко...
Она опустилась перед кроватью на колени, вцепилась руками в одеяло.
- Ох, мама, бегите скорей за Алексеем!
Свекровь чаевничала на кухне. Она или не расслышала, или сделала вид, что не слышит. Позвякивала только ложка о блюдечко - свекровь любила варенье.
- Ой, мама! Да вы слышите?!
Прошло еще с минуту. Надежда Никоновна допила чай. Поставила чашку на блюдце. Появилась в дверях.
- Чего ты, Ань?
- Ой, да бегите же! О-ох...
Анна втиснулась лицом в одеяло.
Свекровь скрылась. Стукнула наружная дверь.
Анна была уверена, что колхоз будет с урожаем. Все предусмотрено. Теперь можно и рожать.
Ох, да чего же ее крутило...
Свекровь прибежала испуганная, серая тень легла на ее лицо. Участливо склонилась к невестке.
- Не идет. Сидит с Пашкой-пожарником. Выпимши. Говорит, без меня обойдетесь. Может, за тетей Грушей сбегать?
- Ох! Да бегите за кем хотите! К Василию Кузьмичу бегите! О-ох...
Свекровь опять исчезла...
Никогда Анне не было так плохо, как в этот раз. Ни с Женей, ни с Ниной... И Алексей не идет. Но Анна что-то не очень даже на него сердится. Он в обиде на нее. Не раз уже упрекал, что ей дети дороже... Ох! Они и вправду дороже... К этим родам она готовилась. Старалась побольше ходить. Не ела лишнего... А все-таки обидно! Неужто ее оставили одну? Не может того быть. Да где же они, эти люди?
