— Вы не можете его освободить? — рассмеялся Магни. — Да ведь это очень легко.
С этими словами он нагнулся, взял ногу Грунгнира и как перышко скинул ее с горла Тора.
Тор сейчас же вздохнул и открыл глаза.
— Здравствуйте, отец, — сказал Магни, наклоняясь к богу грома и помогая ему встать на ноги. — Как жаль, что я опоздал! Приди я часом раньше, я бы убил этого великана ударом кулака.
— Ты молодец! — воскликнул Тор, горячо обнимая сына. — И ты не останешься без награды. Я дарю тебе Гуль-Аакси, вороного жеребца Грунгнира, который мало чем жгупает даже Слейпниру.
— Нехорошо дарить сыну великанши такого прекрасного коня! — проворчал Один.
— А разве лучше пить с великаном за одним столом? — насмешливо спросил бог грома.
Но он не дождался ответа.
Боги усадили раненого Тора в его колесницу и отправились в обратный путь.
С той поры прошли века, но и сейчас повсюду в мире можно найти кремни, осколки дубины Грунгнира, а на востоке, в стране великанов, все еще возвышается глиняная гоpa — все, что осталось от Моккуркальфи, исполина с кобыльим сердцем.
Осколок дубины Грунгнира по-прежнему сидел во лбу Тора, причиняя ему большие страдания. Чтобы помочь раненому, Асы позвали к нему волшебницу Гроа, жену знаменитого героя Аурвандиля, который уже больше года назад отплыл в Нифльхейм и о котором с тех пор не было ни слуху ни духу. Гроа сейчас же пришла и стала произносить над богом грома свои заклинания. Вскоре кремневый осколок задвигался и стал выходить наружу. Почувствовав, что мучившая его боль утихла. Тор с благодарностью взглянул на волшебницу.
— Послушай, Гроа, — сказал он, — я вижу, что ты печальна и знаю почему. Ты думаешь, что твой муж находится в Нифльхейме, в плену у снежных великанов, но это не так. Десять дней назад я был там и после долгого и упорного сражения освободил Аурвандиля из плена. Я посадил его в корзину, взвалил ее на плечи и, перейдя вброд все двенадцать потоков Эливагар, вынес его из царства туманов. Твой муж уже давно был бы дома, если бы не хромал: пока я его нес, Аурвандиль отморозил себе на правой ноге большой палец, да так сильно, что он отвалился.
Слезы радости хлынули из глаз Гроа, и она от волнения забыла все свои заклинания. Напрасно сидела она потом несколько дней у постели бога грома — волшебные слова уже никогда больше не пришли ей на ум, и небольшая часть осколка так и осталась во лбу Тора. Там она находится и по сей день.
