И он приблизил к ней лицо. Не понимая, чего он от нее хочет, Мари тихонько отстранила его, вышла на улицу и подозвала такси.
— Как хорошо, что вы так быстро управились! — сказала Анна, открывая ей дверь.
В передней было слишком темно, чтобы она могла заметить, как изменилось лицо молодой девушки. Бросив берет и пальто на низенькое кресло, Мари прошла к матери, которая притворилась спящей. Но из-под опущенных век она наблюдала за дочерью. Кого видела Мари? Что могли поручить бедной девочке, отчего всем ее существом овладела такая тоска? Терезе не удалось дольше разыгрывать спящую, так как теперь все ее тело охватила ужасная дрожь. Напрасно стискивала она зубы.
— Вам холодно, мама?
Опустившись на край кровати, Мари обняла мать, и та попыталась улыбнуться ей.
— Мне не холодно — мне страшно.
И так как девушка тихо спросила ее: «Боитесь меня?» — Тереза ответила, что ей следовало бы бояться ее в такой же мере, как и других:
— Но это выше моих сил: я не могу поверить, чтобы ты хотела мне зла… Что с тобой, дорогая, ты плачешь?
Мари неожиданно залилась слезами и этим, сама того не подозревая, оказала поддержку матери, отвлекла от угнетавших ее мыслей. И теперь уже больная пришла ей на помощь: «Ну, ну, поплачь…» — повторяла она, покачивая прильнувшую к ее плечу Мари так ласково, так по-матерински, как, возможно, никогда не делала даже тогда, когда Мари была ребенком.
— Мама, что же мы такое сделали, что так страдаем?
— Ты ничего. Но я…
— Мама, он уехал, не оставив адреса… с другой… Все кончено!
И, позволяя матери гладить себя по голове, она вытирала глаза о подушку.
— Нет, детка, нет!
— Почему вы говорите нет?
— Он вернется. Ты его не потеряла.
И, словно читая в душе дочери, она — на этот раз своим обычным голосом — ответила на ее затаенные мысли:
— Нет, я не сумасшедшая. Никогда не была я так далека от этого, как сейчас. Когда-нибудь, когда ты будешь счастлива, ты вспомнишь, что я тебе сегодня сказала, вспомнишь это мрачное утро.
Не много нужно, чтобы воскресить надежду в юном сердце. Как ни странно, но Мари перестала плакать и ласково прижалась к матери. Так оставались они довольно долго.
Мари сказала, что сама приготовит кофе и поджарит хлеб. После завтрака Тереза согласилась принять ванну. Она не слышала, как в кухне раздался звонок и на имя Мари принесли телеграмму. Отец приказывал ей немедленно вернуться: «Требую возвращения первым поездом». По-видимому, он был вне себя. Мари застала Терезу в гостиной и опять увидела ее дрожащей и предающейся самому мрачному отчаянию. Она говорила, что считала себя уже вне опасности, и теперь у нее не хватит мужества вновь оказаться во власти Анны. Анна — любовница полицейского. И ей, и консьержке достаточно платят. После приезда Мари они стали скрытничать. Они боятся Мари. Пока Мари здесь, ничего не может случиться. Девочка расстраивает все их планы. Они пытались ее использовать, но не посмели показать свое подлинное лицо. И вот теперь Мари собирается ее покинуть!
