Однако «научный друг» такой перспективе ничуть не удивился:
— Ну что ж, Эдуард Фридрихович, моя деятельность на ниве науки не всегда укладывается в прокрустово ложе устаревших социальных установок, по которым до сих пор живет общество. И вполне естественно, что некоторые мои эксперименты выходят за тесные рамки действующего законодательства. Так что вам, дорогой коллега, не так уж трудно было продолжить логическую кривую функцию моей дальнейшей биографии, в коей, увы, сохраняется определенный процент вероятности, что ваше так называемое пророчество относительно каталажки окажется отчасти верным. Я не знаю, как вам удалось выстроить восковые капли в данной форме, но, полагаю, это связано с кристаллической структурой того вещества, которым вы абсорбировали воск…
— Ну, пошел умничать, — скривила губки дама.
— Кстати говоря, достопочтеннейшая госпожа Глухарева, и в вашем случае господин Херклафф предсказал будущее, исходя единственно из наклонностей вашего, так сказать, темперамента, — размеренно продолжал Каширский. — Вы постоянно стремитесь за некими призрачными благами, но всякий раз на решающем этапе как бы рассеиваете внимание, пытаясь объять необъятное, и в итоге оказываетесь, образно выражаясь, у разбитого корыта. И если вы не подкорректируете стиль своей деятельности, то и в дальнейшем вместо золота будете получать кучу, извините за выражение, продуктов органической переработки пищи. Не так ли, Анна Сергеевна?
Однако госпожа Глухарева даже не стала отвечать, лишь презрительно фыркнула.
— Битте, херр Ваша Светлость, — почтительно поклонился господин Херклафф в сторону князя. — Теперь есть ваш этот… как его, черед.
— Ну, право, не знаю, Эдуард Фридрихович, — засомневался было князь. — Раз уж ваши пророчества столь нелицеприятны, то имеет ли смысл…
— Что, испугались? — процедила Глухарева, но князь одарил ее столь морозным взглядом, никак не соответствующим его «торопливой» внешности, что она замолкла и угрюмо уставилась в стол.
— А чего тут бояться? — «Человек науки» широко, по-доброму улыбнулся, явно пытаясь разрядить обстановку. — Все равно ясно, что эти предсказания, будучи проявлением высококлассного иллюзионизма, не имеют под собой никакой реальной подоплеки. Простите, почтеннейший господин Херклафф, что ставлю под сомнения ваши способности, но вся моя сущность ученого и материалиста не позволяет мне воспринимать ваши манипуляции как нечто имеющее под собою основания…
